Арон, ее четырнадцатилетний сын, — хороший парнишка, со светлой головой, мягкий и смешной. Но Брайана он не принимал, и это становилось серьезной проблемой. По правде говоря, Сисси и не ожидала, что так получится, когда четыре месяца назад согласилась выйти замуж за Брайана и приняла от него кольцо.
— Он назвал меня, кажется, «утиноголовым», — сухо сказал Брайан, — или «утиной рожей», что-то вроде того...
Сисси покраснела. Вчера вечером вся приветливость и мягкость Арона куда-то испарились.
— О Боже!.. Пожалуйста, Брай!.. Мне действительно очень жаль! Прошу, прости его. Просто не знаю, что еще сказать. Я очень тебя люблю... Обещаю, я с ним поговорю и хорошенько ему всыплю. Больше он не будет так себя вести.
Брайан стал оттаивать и через несколько секунд он уже сжимал Сисси в своих объятиях. Сисси впилась в его губы с голодной страстностью.
«О Боже... как я его хочу!»
Уже пять месяцев они встречались, но Сисси все не могла им насытиться. Крепкое мускулистое тело и аромат лосьона, смешанный с его запахом, вызывали у нее сильное желание.
— Я очень люблю тебя... — прошептала Сисси.
— Дорогая, я тоже люблю тебя, — кажется, он уже полностью забыл обиду.
— Навеки?
— Навсегда, Сай.
За спиной Брайана стали отбивать время старинные настольные часы. В другой комнате отозвались еще одни. Каждые — со своим ритмом и мелодией.
Через несколько минут они уже не будут ощущать течение времени, но этот бой часов всегда будет ассоциироваться со сладостными минутами их любви...
— Он в конце концов смирится с нашим браком, — пообещала Сисси, слегка отстраняясь от Брайана. — К сожалению, мальчик все еще тяжело переживает мой развод. Но это — вопрос времени, Брай.
— Надеюсь, что так, — кивнул Брайан.
— Так и будет, обязательно... Арон — хороший парень, очень чувствительный, он все поймет. Ты же знаешь, в таком возрасте мальчишки стараются скрывать свои настоящие переживания. Ты ведь помнишь, что происходит, когда тебе четырнадцать? Это самый сумасбродный возраст. Ты любишь и ненавидишь, переживаешь, побаиваешься взрослой жизни... Так ведь?!
Брайан не ответил, он продолжал целовать ее в шею.
На том разговор и закончился. Так происходило всегда, когда Сисси пыталась заговорить с ним о сыне. В одной книге Сисси вычитала, что существуют мужчины «закрытого» типа. К Брайану такое определение подходило полностью. И Сисси пыталась преодолеть в нем скрытность, вызвать его на откровенность. Брак, надеялась она, поможет им лучше узнать друг друга.
Они прошли через его кухню, недавно заново обставленную, сверкающую чистотой — даже стальная поверхность мойки была вытерта до блеска — ни капель воды, ни подтеков. Как сказала бы ее сестра Джозефина, мужчина, способный содержать кухню в такой чистоте, уже огромная удача!
— Кофе? — предложил Брайан.
Сисси взглянула на часы.
— Боже!.. Уже почти одиннадцать! Я не могу больше задерживаться. Я обещала Арону вернуться домой не позднее одиннадцати... Ты купил новый ковер? — спросила она после недолгого молчания. — Я видела, как ты вынимал его из машины. Звала тебя, но ты меня, наверное, не услышал...
— Ну... да... очень красивый курдистанский ковер... Сегодня купил в Нортвиле, у меня там был деловой обед с людьми от «Форда». Потом я зашел в антикварный магазин и не смог устоять против соблазна. Там еще продавались чудесные часы с боем работы Чонси Бордмена. Я их тоже купил. Идут превосходно, настоящее чудо!
Сисси успокоилась. Брайан собирал часы, серебро, чугунное литье, музыкальные шкатулки и тому подобное. В его коллекции были также дорогие восточные ковры.
— Родная, — Брайан наклонился и поцеловал Сисси в кончик носа, — я и тебя не забыл, купил тебе красивый гребень для волос. — Он вытащил из кармана брюк нарядно упакованный подарок и развернул бумагу.
Сисси вскрикнула от восторга и удовольствия. Основанием гребня служила замершая в прыжке пума, сделанная из оникса и серебра, с аметистами вместо глаз. Сразу видно: старинная вещица, словно вынутая из ларца с драгоценностями герцогини Виндзорской.
— О-о-о... Брайан! Какой чудесный подарок! Как в сказке...
— Возьми. Гребень настоящий!
Сисси рассмеялась.
В агентстве, где она работала, открыто завидовали этим необыкновенным подаркам Брайана. Антикварные драгоценности... Букеты цветов три-четыре раза в неделю. Все было так романтично и изысканно... Казалось, он хотел выразить своими подарками то, что не мог сказать словами.
— Мне эта пума напомнила тебя, — добавил Брайан. — Она такая же великолепная, как ты, Сисси.