У входа собралась небольшая очередь: посетители платили за входные билеты, предъявляли карточки членов клуба. Некоторые пришли со знакомыми.
Сисси, называя свое имя, вдруг вновь почувствовала себя такой же незащищенной и одинокой, как в свой первый визит сюда.
С ней уже многие здоровались. Она демонстрировала кольцо с бриллиантом, подаренное Брайаном. Ей одобрительно кивали, раздавались возгласы восторга. Сисси гордилась этим кольцом, хотя и немного смущалась. Многие женщины мечтали оказаться на ее месте!
Не только потому, что Брайан был весьма заметным мужчиной и имел приличный достаток. Немногие бобыли могли бы этим похвастать. Но главное — ей говорила об этом Энн — одинокие женщины очень часто страдают комплексом неполноценности или какими-то отклонениями, которые мешают им завести нормальную семью.
К Сисси подошла Лини Петит, председатель совета клуба.
— Сисси, раз вы одна, без Брайана, у вас не найдется несколько минут, чтобы помочь мне? У нас тут парочка проштрафившихся членов, которых давно нужно было выгнать, и двадцать пять появилось новых, их нужно внести в списки.
— Конечно, — согласилась Сисси.
Линн объяснила, что нужно делать, и передала ей списки членов клуба. Ей нужно было сравнить подписи на карточках с книгой посещений, начиная с февраля, то есть за несколько месяцев до того, как она встретила Брайана.
Ей несколько раз попалась ее собственная подпись. Вот отмечались Энн, Брайан, Джон Пикард...
Неожиданно ее взгляд упал на еще одну знакомую фамилию. Эбби Тайс!
Она разглядывала аккуратную подпись одной из жертв «детройтского потрошителя». Так подписываются старательные ученицы.
Значит, Эбби тоже приходила сюда? Танцевала в этом зале... Когда это было? Сисси нашла дату: пятое августа. Больше двух месяцев назад.
Вероятно, она надела для того вечера что-нибудь особенно привлекательное. Новое платье? Или юбочку с блузкой? Какая у нее была прическа?
Встретила ли она кого-нибудь на том вечере?
Не познакомилась ли она именно здесь с Потрошителем? Да, это очень возможно.
«Прекрати! Не надо фантазировать и все драматизировать», — приказала себе Сисси.
Сисси, затаив дыхание, перевернула карточку, заполненную Эбби Тайс, чтобы посмотреть, нет ли там имени приглашенного ею. Здесь могла быть любая фамилия. Клуб был весьма популярным местом в городе, только постоянных членов было полторы тысячи человек.
В памяти Сисси всплыл разговор с матерью — все эти воспоминания о несчастных пострадавших женщинах. Она представила себе лицо Эбби, искаженное болью, израненное, в синяках. Кровь стекает с кончиков рта, выбитые зубы...
— Что с тобой? Ты белая как мел! — спросила подошедшая к ней Энн.
Сисси в испуге вскочила со стула.
Энн нежно обняла ее и усадила обратно.
— Успокойся, дорогая. Ты уже минут пять как уставилась на этот листок бумаги.
— Правда?.. Я...
— Да! Что с тобой?
Молча Сисси показала Энн карточку с подписью Эбби.
— Святый Боже! — Энн даже присвистнула.
— Эбби Тайс! Понимаешь? Это ее подпись. Она была здесь, Энн! Она приходила в клуб...
— Да, и это было в августе, — отметила Энн. — Тогда она еще не исчезла.
— В том-то и дело!! Что, если она встретила его здесь? А вдруг он — один из членов клуба? Кто-то из этих?.. Понимаешь? Он мог завести с ней здесь знакомство! Мне кажется, что он именно здесь нашел свою жертву, Энн!
— Господи Иисусе!.. Сисси! — их глаза встретились, и они поняли, что подумали об одном и том же.
Сисси снова вскочила со стула. Ей нужно было что-то делать, куда-то бежать, как-то все выяснить.
— У меня в машине скопилось несколько старых номеров «Детройт ньюс». Возможно, там есть ее фото. Я выйду в зал и покажу его всем. Вдруг кто-то ее вспомнит, кто-то видел, с кем она здесь общалась, танцевала...
Сисси взглянула на часы. Было уже без десяти десять. Брайан обещал быть сразу после десяти.
Перед собравшимися все еще выступал лектор, и Сисси потихоньку прошла в заднюю комнату, чтобы найти Линн Петит. Она-то должна была знать Эбби Тайс!
— Вы говорите, что она была здесь до конца вечера?
— Да, я хорошо ее запомнила, ведь она была новенькая.
— Вы не помните, она с кем-нибудь говорила?
Линн пожала плечами.
— Многие с ней говорили. Она была хорошенькой. Танцевала все танцы... Вы же понимаете? Молодая и хорошенькая! Все мужчины наперебой приглашали ее танцевать, — произнесла Линн с оттенком зависти.