— Ох, мисс, вот вы и проснулись! — добрым тоном проговорила она, ставя поднос на маленький столик возле кровати. — Я приготовила еду в восемь, но вы спали мертвым сном.
— Доброе утро, Джейни, — сказала Фредерика, затягивая пояс на халате. — Ты видела мистера Ратледжа сегодня?
— Он ушел примерно час назад, мисс, — ответила служанка. — Я не знаю куда. А теперь сядьте и попытайтесь немного поесть. Миссис Наффлз уже убрала со стола, так что я взяла то, что осталось.
Джейни сняла с блюда крышку, и по комнате разнесся божественный запах бекона. И тут Фредерика осознала, что не испытывает тошноты. Она испытывает страшный голод. Она села за маленький столик и выпила шоколаду.
— Я никогда в жизни не пропускала завтрак, — смущенно проговорила она. — Кто-нибудь заметил мое отсутствие?
— Только миссис Наффлз, — ответила Джейни. — Она сказала, что заставит девушек приготовить что-нибудь свеженькое, когда вы проснетесь, но…
— Не надо, — прервала ее Фредерика. — Этого достаточно. Погода сегодня, кажется, великолепная. Приготовь мне золотистое прогулочное платье. Я, пожалуй, пройдусь пешком.
Одевшись и спустившись вниз, Фредерика узнала, что лорд Трейхорн закрылся у себя в кабинете со своими гроссбухами, а Хелен занимается с Арианой французской грамматикой. Увидев миссис Наффлз возле оранжереи, Фредерика спросила ее, в каком направлении лучше всего отправиться на прогулку.
Переместив на одно бедро охапку белья, пожилая экономка пристально взглянула на нее сквозь маленькие очки в металлической оправе.
— За домом есть пешеходная тропа, — охотно объяснила она, кивком указав на двери оранжереи. — Пойдете налево — и через две мили окажетесь возле Святого Андрея-на-Коулне. Пойдете прямо — и, перевалив через гребень холма, можете попасть в Бельвью. А если повернуть направо и пройти через огород…
— Знаю, знаю. Можно дойти до церкви, — закончила Фредерика.
Миссис Наффлз кивнула:
— А потом, если захотите сократить путь, то через погост — в деревню. Мистер Ратледж чаще всего ходит этой дорогой. Мы его поддразниваем, говоря, что он проходит, насвистывая, мимо собственной могилы.
Фредерика удивилась:
— Он и нынче утром проходил этой дорогой?
— Он сказал, кажется, что хочет зайти к шорнику, — неуверенно пролепетала миссис Наффлз. — Но это было некоторое время назад. Возможно, вы встретите его, когда он будет возвращаться. — Экономка улыбнулась и пошла своей дорогой. А Фредерика вошла в оранжерею, но возле цветников встретилась с Мэдлин и Джарвисом, возвращавшимися домой через задние ворота в сопровождении гувернантки Джарвиса.
— Доброе утро, миссис Ратледж, — с улыбкой поздоровалась мисс Тафт.
— Доброе утро. — Фредерика посмотрела на Джарвиса. Ручонки у него были грязные, костяшки пальцев испачканы травой. Он с серьезным видом взглянул на нее. Дети были тепло одеты, но обувь у них промокла, и носы покраснели.
— Это тебе, — заявил Джарвис, доставая из-за спины букетик маргариток.
— Ах, какая прелесть! — Фредерика наклонилась и взяла цветы.
Мэдлин, громко шмыгнув носом, обняла Фредерику за шею и протянула ей второй, несколько растрепанный букет.
— Дядя Бентли помогал мне собирать цветы, — объявила она.
— Это тоже очень красивый букет, — улыбнулась Фредди. — Спасибо.
— Мы изучаем цветы, — похвасталась Мэдлин. — И жуков. Стра-а-шных, с волосатыми ножками.
— Не жуков, — поправил ее Джарвис. — Пчел. Пчелы делают цветы.
— Почти правильно, — вмешалась мисс Тафт. — Пчелы опыляют цветы.
— Дядя Бентли тоже принимал участие в этом уроке? — спросила она, глядя в серьезные детские мордашки. — Я с трудом могу себе это представить.
— Боюсь, что он оказался самым недисциплинированным учеником, — улыбнулась мисс Тафт. — Поэтому ему было поручено помогать Мэдлин собирать цветы, а мы с Джарвисом тем временем обсуждали перекрестное опыление. К сожалению, весь этот процесс сопровождался бесконечными падениями и смехом.
— Любопытно узнать, кто испачкался сильнее всего? — поинтересовалась Фредерика, стряхивая травинки, приставшие к рукаву Мэдлин. — Уверена, что дядю Бентли тоже придется как следует почистить.
— Мне было весело собирать только желтые и белые цветы, — призналась Мэдлин, неохотно выпуская Фредерику из объятий. — А дядя Бентли не следовал указаниям.
— Он никогда им не следует, — согласилась Фредерика, разглядывая пестрый букет. Поцеловав детей в щеки, она поблагодарила их еще раз, пожелав всем хорошего дня, и, пройдя сквозь задние ворота, стала спускаться по склону холма, размышляя над тем, где мог быть ее муж. Если пройти мимо огорода и спуститься по холму, то церковь Святого Михаила окажется совсем близко. Дверь в стене вела на погост и открывалась со страшным скрипом. Оказавшись внутри, Фредерика прошла вдоль задней стены по тропе, которая вела к воротам в деревню. В этой части погоста было множество памятников и надгробий. Надписи на некоторых из них со временем почти совсем стерлись. Некоторые были покрыты серо-зеленым лишайником и сильно покосились. Здесь было много деревьев, преимущественно тисов, а также заросли остролиста. Она вышла из кустов и тут же отступила назад. В нескольких футах от нее перед одной из могил стояла на коленях женщина в плаще из мериносовой шерсти и украшала могилу полевыми цветами и рогозом. Ее неброская внешность и простая одежда идеально сочетались с окружающей обстановкой, и Фредерике даже подумалось, уж не подсмотрела ли она обряд жертвоприношения какому-то божеству, которому поклонялись древние жители этой лесной местности.
Фредерика хотела незаметно уйти, но не успела. Женщина обладала острым слухом. Она вскинула голову и грациозно поднялась. Это была высокая женщина с крупным ртом и проницательными карими глазами на лице с высокими скулами. Глаза ее напоминали кого-то, и их взгляд смутил Фредерику.
— Извините, пожалуйста, — обратилась к ней Фредерика. — По этой тропе можно пройти в деревню?
— Да, если спуститься по склону и пройти через те ворота. — Плащ женщины был довольно поношенный, и подол его сильно намок.
Фредерика поблагодарила и хотела уже уйти.
— Подождите, пожалуйста. — Загадочно улыбаясь, женщина откинула с головы капюшон, под которым скрывались уложенные в простую прическу густые каштановые волосы, и протянула ей затянутую в перчатку руку. — Насколько я понимаю, вы моя новая сестрица, — произнесла она тихим хрипловатым голосом. — А я Кэтрин. Доброе утро.
Сестра Бентли? Неужели эта бедно одетая женщина с непринужденными манерами и есть виконтесса Веденхаймская?
— Какая неожиданная встреча! — улыбнулась Фредерика, неловко приседая в реверансе и крепко сжимая в руке букеты. — Простите, что я нарушила ваше уединение.
Леди Веденхайм тоже улыбнулась.
— Боже мой, дитя, перестаньте приседать передо мной, — сказала она. — Вы заставляете меня почувствовать себя древней старухой, тогда как я всего лишь на год с небольшим старше вашего мужа.
Странно, но на руках у виконтессы были кожаные перчатки для верховой езды. Она все еще держала протянутой руку, и Фредерика, пожав ее, покраснела.
— Вы очень на него похожи.
Уголок широкого рта леди Веденхайм приподнялся в усмешке.
— О, мы с ним похожи и во многом другом, — призналась она, жестом приглашая Фредерику присесть на скамью по другую сторону могилы. — Давайте присядем, — предложила она, шагая по траве к скамье. — Я принесла цветы на могилку матери. Сегодня годовщина ее смерти.
Они задержались возле ряда покрытых лишайником могильных камней. На некоторых из них была выбита фамилия Ратледж. За ними расположились два неровных ряда могильных надгробий и усыпальниц, принадлежавших Камденам.
— Здесь вся история семьи, дорогая моя, — пробормотала виконтесса, обводя рукой вокруг и усаживаясь на скамью. — Выйдя замуж, вы стали членом гой еще семейки, должна вам сказать.
Судя по всему, леди Веденхайм обладала той же грубоватой прямолинейностью, что и ее брат. Отложив в сторону цветы, Фредерика уселась рядом с ней на скамью.