Неожиданно к голосу хозяина присоединился второй голос.
— Здесь, видно, немножко нашалили прошлой ночью, миленький? — спросил самоуверенный женский голос. — Не бойся. Ратледж — человек щедрый. А теперь дай-ка мне этот ключик.
Хозяин что-то возмущенно возразил. Бентли, заинтересовавшись, попытался сесть в кровати.
— Ну, будь хорошим парнем и дай мне этот ключ, — произнес женский голос, сопровождающийся стонами и глухими ударами.
— Мадам! — возмутился хозяин. — Это респектабельная гостиница!
— Конечно. А я респектабельна, как сама старая королева, упокой, Господь, ее душу!
Последовал еще один глухой удар и еще несколько стонов после чего в замочной скважине заскрежетал ключ. В комнату ворвалась Куинни, гордо неся перед собой бюст, словно нос линейного корабля. За ней по пятам следовал тщедушный хозяин, прыгая вокруг нее, словно не в меру усердный терьер, и пытаясь отобрать у нее ключ.
Куинни раздраженно повернулась и с размаху шлепнула ключ ему на ладонь.
— Держи, мой красавчик, и оставь нас вдвоем, — заявила она. — У меня к нему дело личного свойства.
— Еще бы! У таких, как вы, других дел не бывает, — ядовито заметил он. — Однако хотелось бы знать, когда он намерен заплатить за причиненный ущерб?
И глазом не моргнув Куинни задрала юбки, обнажив толстую молочно-белую ляжку с подвязанным к ней зеленым сафьяновым кошельком. Хозяин охнул и отвел взгляд.
— Это то, что вы называете пенсией по старости, миленький, — фыркнула она, доставая банкноту. Она сунула купюру ему под нос. Хозяин при виде ее судорожно глотнул. — А теперь, миленький беги вниз, пока я не сломала тебе руку, — нежно проворковала Куинни. — И пришли сюда чайник крепкого кофе, два сырых яйца и кружку крепкого портера.
Хозяин проворно выскочил из комнаты. Бентли с трудом приподнялся на локте.
— Подай мне пиджак, — прохрипел он, указывая трясущимся пальцем на кучу одежды, валявшуюся на полу. — Я расплачусь с тобой, Куинни, а потом ты уберешься отсюда. — Но комната закружилась перед его глазами, и он был вынужден снова упасть на подушку.
— Я не уеду без вас, мистер Би, потому что когда-то вы сделали для меня доброе дело, и старая Куинни этого не забыла. — Она подсунула руку ему под плечи и снова усадила. — Может, попробуем прогуляться по комнате, а?
— Убирайся, черт тебя побери! — проворчал он. — Я в неприличном виде.
— Ах, держите меня! — воскликнула Куинни в притворном ужасе. — Пощадите мои деликатные чувства!
Вскоре Бентли уже сидел полураздетый на краешке кровати. Комната почти перестала кружиться. Куинни пристально посмотрела ему в глаза.
— Да, вид у вас неважный, мистер Би, — протянула она. — Однако горячая ванна, свежая одежда — и вы снова станете прежним красавцем.
Бентли закрыл лицо руками. Он уезжал из Чалкота в такой спешке, что даже смены белья не захватил. Приятное зрелище он будет представлять собой, когда появится дома в грязной одежде, заросший щетиной. Фредди не захочет его простить.
Но Куинни указала жестом на саквояж возле двери.
— Я все упаковала сама, никто и не заметил, — гордо произнесла она. — Правда, забыла ремень для правки бритв и саму бритву. Потом Милфорд прислал кучера и приказал ему отвезти меня сюда, прямо как знатную леди. Конечно, мы потратили целый день, пока вас отыскали.
Бентли поднялся на ноги. Куинни подошла к двери и крикнула, чтобы принесли ванну и горячей воды. Примчалась запыхавшаяся служанка с подносом, и Куинни в мгновение ока приготовила кружку какой-то адской смеси и чуть не насильно заставила его выпить. Принесли сидячую ванну. Следом притащили несколько медных жбанов с горячей водой. И среди всей этой суеты она и ругала, и уговаривала его.
— Сколько уже дней вы в загуле? — спросила она. — Два дня, как вы уехали из Чалкота. Бедненькая миссис Ратледж просто вне себя.
Два дня? Где, черт возьми, он был в течение двух дней? Бентли смутно помнил, что выиграл небольшое состояние на каком-то состязании по боксу. И еще более смутно помнил, что проиграл весь выигрыш в затянувшейся на всю ночь игре в кости. Но кроме этого, он не помнил ничего.
— Черт возьми, Куинни, — пробормотал он. — Мне нужно ехать домой.
Куинни поставила перед ванной ширму и затолкнула за нее Бентли.
— Да уж, что правда, то правда, мистер Би, — пропыхтела она. — Ведь она уезжает. А миледи очень тревожится из-за этого.
Бентли замер.
— Кто уезжает?
— Миссис Ратледж, — сказала Куинни, — эта тощая девчонка. Ее служанка притащила с чердака дорожные сундуки, и они вдвоем упаковывают вещи. Собираются выехать на рассвете.
Он страшно расстроился. Но разве мог он ожидать чего-то другого?
— Мне, возможно, придется смириться с этим, Куинни, — признался Бентли. — Фредерика и я… ну, у нас с ней была достигнута договоренность…
Куинни фыркнула:
— Это у вас, возможно, договоренность, а ваша жена ждет ребенка, и ей нужен муж, который помог бы его растить.
Бентли застонал и шагнул в ванну.
— Не береди рану, Куинни, умоляю тебя.
— И она заперлась в своей комнате и проплакала целый день, — безжалостно продолжала Куинни из дальнего угла комнаты. Он слышал, как она встряхивала его одежду и открывала привезенный из дома саквояж. — И не ела ничего, — добавила она с тяжелым вздохом. — Бедненький ребеночек родится крошечным, словно бельчонок.
Ребенок. Боже мой, она говорит о ребенке.
А голос Куинни стал еще суровее:
— Поэтому я упаковываю ваши вещи, мистер Би. И вы отправляетесь с ней мириться. Чего бы вам это ни стоило.
— Попробую, — буркнул он, проворно намыливая тело. Он знал, что не может продолжать пить, не причинив себе какого-нибудь серьезного вреда. Может быть, сказывается возраст, а возможно, просто отсутствует желание, но он больше не мог ни сбежать от себя куда глаза глядят, ни совершить какой-нибудь действительно дикий поступок. К тому же далеко ли он сбежал на этот раз? Черт возьми, да он даже за пределы Оксфордшира не выехал!
Однако два дня пьянства не изгладили из памяти последнее требование Фредди. Но если Бентли сделает то, о чем она просила, он потеряет брата. А если не сделает, то останется без жены. Только теперь он осознал всю сложность ситуации.
Да, то, что заставляла его сделать Фредди, было похоже на сделку с дьяволом. Но возможно, это меньшее из двух зол? Да, он любит Кэма. Очень любит, хотя признаваться ему в этом не хотелось. Однако он устал от своей бродячей жизни. Устал не иметь ни собственного очага, ни дома, ни семьи. И он очень скучал по ней. Если бы он напился так, чтобы забыть обо всем этом, то скоро оказался бы в могиле.
Задумавшись, он долго сидел без движения в ванне, пока его не вывел из задумчивости голос Куинни.
— Мистер Би! — окликнула она его, уже смягчившись. — Поторапливайтесь, миленький. Нам бы только до дома добраться, а там разберетесь.
— Золотые слова, Куинни, — прошептал он.
Глава 21
Печальный конец и новое начало
Несколько часов спустя Бентли стоял перед дверью в кабинет брата. Он уже поднял руку, чтобы постучать, но, черт возьми, как же тяжело было это сделать! Он стал бы богачом, если бы ему платили по гинее каждый раз, когда он стоял на этом самом месте и чувствовал себя так же скверно, как сейчас, когда на сердце тяжело от дьявольской смеси вины и гнева и вечного ожидания неприятностей.
Но на этот раз судьбе было угодно, чтобы дверь распахнулась, и он оказался нос к носу со своим братом. А нос брата представлял собой невиданное зрелище: он был темно-синий и распух, вдвое увеличившись в размере. Желтизна под левым глазом завершала картину, добавляя контрастный штрих. Перелом. Серьезный. Такова была экспертная оценка Бентли. А когда опухоль сойдет, на носу, по всей вероятности, останется рубец, который навсегда подпортит красивую физиономию брата. Если бы Бентли не был так подавлен, он наверняка не упустил бы случая отпустить по этому поводу какое-нибудь замечание.