Ну что можно придумать глупее? Влюбиться в принцессу!
– Она любит тебя?
Дэн пожал плечами.
– Она так говорила. И еще сказала, что ничего не могла вспомнить о себе.
Джек недовольно поморщился.
– Мейсон, ты же понимаешь, почему она это сделала. И понимаешь, почему ты разрешил ей так легко уйти от тебя.
Дэна охватила досада: слишком хорошо знает Джек его, его прошлое. Да, он верит, что она потеряла память и не хотела отказываться от последних двух дней с ним. Ему самому нужны были эти дни. Вероятно, он и сам на ее месте повел бы себя так же…
Он оперся локтями о стойку.
– Я не гожусь для нее.
– Что ж, это верно.
Дэн издал сухой смешок.
– Ты просто осел.
– Я знаю. Ты, между прочим, тоже.
– Да.
Джек допил пиво.
– Итак, ты ей не подходишь. А кто подходит? Вот что я тебе скажу, Дэн. На самом деле тебе совершенно безразлично, хорош ты для нее или нет. Просто эта женщина нужна тебе настолько, что ты целыми днями сидишь и ждешь, когда она приедет, откроет перед тобой свое разбитое сердце и заплачет у тебя на плече.
– Замолчи!
Дэн скрипнул зубами. Он не может себе этого вообразить. Отказывается вообразить.
Он вскочил, достал бумажник и бросил на стойку смятую двадцатку. Записка – ее записка – вылетела и опустилась на пол.
Дэн не успел шевельнуться, а Джек уже подхватил бумажку. Но не стал читать. Вместо этого он поднес ее к горящей свече и поднял на Дэна усталые глаза.
– Вот так-то. Что прикажешь с этим делать?
– Честное слово, – говорила Фрэн, – я набираю вес по фунту в неделю и нисколько от этого не страдаю. Как ты это объяснишь?
Кэти улыбнулась.
– Ты же беременна.
Фрэн не была удовлетворена.
– А что ты скажешь на то, что это началось еще до беременности?
Кэти рассмеялась, и Фрэн тоже.
В этот ясный солнечный день они стояли в тени парковых деревьев возле знаменитого универмага «Сладости от Гершина». Лето было в полном разгаре. Ветеринарная клиника, которую недавно основала Фрэн при содействии Рейнена, в понедельник не работала, поэтому подруги позволили себе ускользнуть из душного дворца и окунуться в прохладную атмосферу приморского города.
Хорошо снова оказаться дома, думала Кэти, опять увидеть своих. Она не ожидала, что встреча с родными поможет ей в ее усилиях забыть о днях, проведенных в горах Колорадо.
Смешно. Особенно если принять во внимание, что в состоянии амнезии она изобретала препятствия, чтобы отсрочить возвращение хотя бы на день или два.
Но что-то изменилось, она стала другой. Теперь она уже не живет во власти темных страхов и тревог, сейчас она готова к ожидающим ее непременным страданиям и разочарованиям. Лишь преодолев их, она сумеет насладиться волшебными мгновениями.
– Ура!
Возглас Фрэн мигом развеял грезы Кэти. Сердце у нее учащенно забилось, когда она увидела, как подруга кладет руку на живот.
– Что такое?
Глаза у Фрэн сверкали, как бриллианты.
– Ребенок шевельнулся!
Кэти тихо ахнула.
– Можно мне потрогать?
– Конечно!
Кэти осторожно опустила руку на округлившийся живот Фрэн и тут же почувствовала толчок в ладонь – жизнь, зарождавшуюся в утробе недавно обретенной сестры. Она прикрыла глаза и увидела младенца с шоколадными глазами и улыбкой чертенка. Она поспешно открыла глаза и сделала шаг в сторону.
Стараясь унять тоску, она спросила:
– Ты уже знаешь, кто у тебя? Мальчик или девочка?
– У меня – Николас Стивен Максим Торн.
Кэти захлопала в ладоши.
– Мальчик! Фрэн!..
Фрэн засияла.
– Я знаю, я не могла ждать.
– Скоро я буду тетей Кэти. Мне это нравится.
– А мне нравится, что у меня есть сестра.
Кэти обняла ее.
– Мне тоже. Я всегда хотела иметь сестру. Говорить с ней о мальчиках, делиться секретами.
Посмеиваясь, они подошли к витрине «Гершина» и принялись разглядывать всевозможные сладости. Фрэн прижала ладонь к стеклу.
– Макс тебе рассказывал, как я когда-то приходила сюда и оставляла здесь кучи денег?
– Раз, наверное, сто. И еще о том, что любит тебя за свободомыслие и самоотверженность.
– Если подумать, я его люблю за линию спины и за то, как у меня подгибаются колени, когда он меня целует.
Кэти смотрела на нее, улыбаясь. Фрэн опустила голову.
– Тебе по-настоящему его не хватает?
Кэти вздернула подбородок.
– Кого?
– Тебе не идет притворство. Ну, того помощника шерифа, который выручил тебя, а потом защищал от Кейла и Питера.
Сердце у Кэти остановилось. Ей не хватает его? Лучше спросить у рыбы, которой не хватает воды, когда она бьется на суше.
– Он не хочет иметь со мной ничего общего.
– А ты чего хочешь?
– А я хочу строить жизнь по-своему, и главное – хочу жить с ним.
– Ты говорила об этом отцу?
Кэти живо вспомнилась двухчасовая беседа с отцом, состоявшаяся после того, как ее всесторонне осмотрел придворный врач.
– Я ему сказала, что отныне сама буду в ответе за свою жизнь. И за свою любовь. И намерена сама распоряжаться собой.
Фрэн посмотрела на нее с восхищением.
– И как он это принял?
– Его поразила моя твердость, но я знаю, что заслужила его уважение. – Кэти улыбнулась. – А главное, я сама себя начала уважать.
– А ты рассказала ему о своих чувствах к полицейскому?
К счастью, на другой стороне улицы показались их спутники, и Фрэн не стала продолжать допрос.
– Две самые красивые женщины в мире!
Макс, брат Кэти, поцеловал жену и только потом оглянулся на следовавших в некотором отдалении охранников.
– Я сейчас умру с голоду, – объявила тетя Фара, потирая обгоревшее на солнце царственное плечо. – Куда мы направимся?
– Может, в «Беллтауэр»? – предложил Макс.
Фрэн покачала головой.
– Твой сын хочет супа из моллюсков.
Рейнен, старый ворчун и крестный отец Кэти, одобрительно кивнул.
– Лично мне это по душе.
Макс пожал плечами.
– Что ж, значит, суп из моллюсков.
Пока Макс и Фрэн обменивались поцелуями, достойными новобрачных, Кэти приблизилась к Рейнену и запечатлела поцелуй на его морщинистой щеке. Старый сухарь привычно нахмурился.
– Да уж, юная леди, увлекательный вы нам спектакль выдали.
Кэти улыбнулась.
– Я старалась, как могла.
Рука Фары опустилась на плечо племянницы.
– Кэтрин, не обращай на него внимания.
– Ой, тетя, я никогда не обращаю.
На лице Рейнена отразилось изумление.
– Вы только полюбуйтесь! Дерзкий язычок у юной леди!
– Время идет, что же с этим поделаешь? – вызывающе бросила Кэти.
Остальные замолчали, перепалка Кэти и Рейнена привлекла внимание всей компании.
– Возможно, и так.
Рейнен определенно любовался ею. Фара обняла Кэти, привлекла ее к себе и во всеуслышание произнесла:
– Дорогая моя, твой молодой человек открыл в тебе ту сторону, о которой мы ничего не знали. И я этому очень рада.
Кэти вздохнула, а потом невольно засмеялась.
– А что, все уже знают… о молодом человеке? Фара ответила ей улыбкой, а Рейнен закатил глаза.
– Алекс не знает, – вмешался Макс. – Правда, он в Шотландии.
Фрэн расхохоталась. Кэти застонала. Макс хихикнул.
– Идемте, надо все-таки поесть. Чем дольше мы будем стоять, тем сильнее вероятность, что моя жена накормит нашего ребенка своими с детства любимыми конфетами.
Фрэн слегка толкнула Макса локтем, он наклонился к ней, поцеловал и прошептал:
– Я тебя люблю.
По пути к пляжному кафе Кэти обратила внимание, что ее угрюмый крестный взял Фару за руку.
Кэти с улыбкой наблюдала за обеими парами, и на ее сердце легла тяжесть: ей очень не хватало ее второй половины.
– Спасибо, что согласились принять меня, ваше королевское величество.