Но я не могла. Это было похоже на то, что Трент был магнитом, а я была железным куском, неохотно привлеченным к нему. Мое тело отбросило все мысли. Я чувствовала, что он начинает ускользать, но зарыла пальцы в волосы на его затылке и крепко прижала к себе. Я знала, что есть шанс того, что, если отпущу его, это может быть последний раз, когда я ощущаю его губы. Мысль, которая сопровождалась чувством паники. Весь гнев, боль и разочарование, которые у меня были для него, я вложила в этот поцелуй. Я хотела заставить его задыхаться от чувств так же, как я.
Остановившись на секунду, он продо
лжил меня целовать. Он целовал меня так, как будто это все, что он когда-либо хотел. Он притянул меня к себе на колени, расставив мои ноги по сторонам. Мои легкие горели, но я не могла заставить себя остановиться. Наши языки танцевали, подталкивая, беря как можно больше друг от друга. Мы волновали друг друга, подтверждая, что желание было обоюдным. Медленный, устойчивый жар, который я почувствовала в своем сердце, начал подниматься, когда я пошевелила бедрами, сосредоточившись на его коленях. Наши губы разомкнулись, и моя спина изогнулась, когда я откинула голову назад. Его руки переместились на мои бедра и с жадностью подтащили меня к нему. Меня охватило чувство спокойствия. Гортанный стон выскользнул из его губ, прежде чем я положила руку ему на щеку, прижимая его губы к своим. Внезапно он оттолкнул меня с коленей и, посадил рядом с собой. Он встал, поправляя галстук.
— Мы не можем этого сделать, Ханна. Это поставит все под угрозу. — Прежде чем я успела что-то сказать, он подошел к моему столу и взял контракты. — Я попрошу, чтобы мой секретарь вернул их тебе, когда они будут подписаны.
— Трент, подожди! — закричала я.
— Мы не можем, Ханна, — сказал он, поворачиваясь назад, прежде чем выйти за дверь, позволив мне увидеть его лицо. Его брови нахмурились. — Я хочу. Мне чертовски нужно это. Но мы не можем.
Я думала о том, чтобы просто отпустить его, как он это делал много раз, но, прежде чем мой разум смог обработать это понятие, я пошла за ним.
— Трент, я сказала подожди! — К этому времени мы были в главном коридоре, но мне было все равно, кто слышал или видел нас, и я бежала на каблуках, чтобы догнать его, и схватить за руку. — Я не закончила! — Я остановила его на пути и использовала все свои силы, чтобы развернуть ко мне. Его челюсть сжалась. Его челюсть дрожала, когда он плотно сжал свои обычно полные губы вместе. Вдыхая глубоко через нос, он подошел ко мне.
— Оставь все так, как есть, Ханна. Забудь меня. Забудь об этом. — Он ожидал, что я пожалею о своем решении заставить его поговорить со мной, но я не сдавалась, как раньше. Вместо этого я толкнула его. Я так сильно толкнула его, что он споткнулся. Он был слишком сильным и стойким, чтобы фактически упасть, но я поместила все свои сто двадцать семь фунтов в него, мне было приятно хотя бы немного от того, что он отреагировал.
— Забыть о тебе?! Ты, черт возьми, издеваешься надо мной? — Я была близка к тому факту, что он мог намекнуть на то, что мы только что были поглощены чем-то большим, чем просто физическим контактом. — Разве ты не думаешь, что это то, что я пыталась сделать, — закричала я. — Ненавижу, что ты вернулся в этот отель... мой отель! Через десять лет! — Я продолжала подталкивать руки к груди, прижимая его к стене, пока просто не ударила руками по его широкой мужской груди. — Я ненавижу, что ты не можешь просто сказать мне, что, черт возьми, происходит!
Он восстановил равновесие, и я ожидала реакции, вместо этого он схватил меня за руки и крепко прижал к груди. Я почувствовала, как по моему лицу бегут слезы. Его голова опущена, ни разу он не поднял глаза к моим. Я не была уверена, чье сердце бьется быстрее.
— Я ненавижу, что ты вернулся и заставил меня почувствовать что-то к тебе, СНОВА. И больше всего я ненавижу, что ты не можешь признать, что чувствуешь что-то ко мне! Забыть об этом? Невозможно вести себя так, как будто ничего не произошло между нами, потому что произошло. — Я прижалась к его груди, уперевшись лбом о его подбородок.
Наконец, он поднял лицо и посмотрел на меня с грустью, которая почти сожгла меня. Я отстранилась от него, когда он отпустил мои руки. Я поднесла их к лицу и провела указательными пальцами под глазами, чтобы вытереть растекшуюся тушь.
— Прости. Я никогда не хотел причинить тебе боль. Я сделал бы все, чтобы защитить тебя. — Несмотря на то, что я сомневалась в возможности того, что Трент был тем, кто преследовал меня, я ему поверила. Он положил руки на мои щеки, не позволяя отвернуться от него. — Я не должен был возвращаться, но ничего не мог с собой поделать. Я должен был остаться в Лондоне, но не мог держаться подальше от тебя. Я знаю, что это неправильно. Поверь мне, знаю. — Как только я начала чувствовать, что мы собирались повернуть за угол, он добавил: — Но это ничего не меняет.