— Саша. Так уменьшительно. Разговор я слышал. Конечно, вы поужинаете у нас, иначе… мы в этом отношении очень обидчивый народ, вы изучали по литературе, — он рассмеялся.
— Вы сухого вина не желаете, Женя? — спросил Сергей Гассанович, начиная возиться со скатертью. — Грузинского. У нас для гостей специально есть. Только мы сами ни капли…
На таких условиях Женя, конечно, не согласилась.
— А то наша молодая смена, черт возьми, лет с двенадцати уже выпивает, — ворчал Сергей Гассанович. — Я в своей жизни рюмки в рот не взял, и мой сын не возьмет, пока я жив, а потом как хочет.
— Не наводи тоску, папа, — сын демонстративно сделал вид, что потягивается и зевает. — Женя, в этом нет ничего высоконравственного. Просто мой отец, как старый мусульманин, чтет… чтит коран. Странно в наши дни видеть такое явление?
— Дело не в коране! — резко ответил старший Джани-заде. — Дело в традиции! Мне, Женя, — он понизил голос, — мне только и осталось жить традициями, что успел сделать, то успел, «еже писах — писах», это уже библия, а не коран. Вы говорите, были в «Окшайской заре»? Там меня, конечно, обрисовали… Как еще не проспало желание знакомиться? Еще бы. Журналист Анатолий Авдеенко печатает бравую статью о том, как наш баннонпрачечный трест успешно выполняет план, а потом является старый Джани-заде с косым взглядом и с цифрами в руках доказывает, что у них сплошные приписки и краны для горячей воды часто ломаются… Подождите, картошка уже шипит.
После ужина Сардар опять ушел к своим чертежам, извинившись перед Женей, а Сергей Гассанович, усадив ее в плюшевое кресло, сам погрузился в другое и, закурив («Можно, Женя?») черную пластмассовую трубку, заговорил:
— Видите ли, я вовсе не хотел, чтобы Гомонков написал об этом. И тем более, чтобы еще кого-то вовлек. И я не знаю, по каким он соображениям… Он, говорите, в больнице? Когда выздоровеет, получит от меня письмо. Дело в том, Женя, что мне очень жалко расстраивать вас, но здесь вы ничего не узнаете. Я хочу, чтобы вы меня поняли. Эта история известна очень немногим, тому есть причины, а если ее разгласить, она коснется людей, чью память мне очень не хотелось бы тревожить. Вы понимаете, что такое — слово, которое дал мертвому. От него никто и никогда не освободит… — После паузы он встал: — А сегодня вы, конечно, воспользуетесь нашим гостеприимством. Вы, кажется, приехали сюда и нигде не устроились? Вон ту комнату мы предоставим в ваше распоряжение.
После такого разговора ей хотелось тут же уйти, не воспользовавшись гостеприимством, но усталость окончательно взяла свое… Засыпая в этой темно-вишневой комнате, она еще слышала, как отец с сыном круто о чем-то спорили, но ничего не поняла: говорили не по-русски.
Все это ей теперь, утром, припомнилось.
…Женя вышла на кухню. Сардар, уже сидевший за маленьким столиком, налил ей стакан черного кофе и спросил:
— Чем вы сегодня займетесь, если не секрет?
— Я? Должно быть, пойду билет покупать, обратно, — говорила она очень неуверенно.
— Я думаю, Женя, этого делать пока не надо, — твердо сказал Сардар.
— Чего не надо?
— Обратно не надо. Я думаю, вы сможете продолжить свои поиски.
— Какие поиски, если ваш отец…
— Он не совсем прав, мой отец. Мне вчера не удалось его переубедить, но он не совсем прав. Насчет «слова мертвым» он кривит душой. Мертвых это не особенно заденет. А вот кое для кого из живых очень важно доказать истину… — Его глаза блеснули. — Сплетни ходят разные, откуда только берутся… Отец будто не понимает, что это очень важно и для меня. Ведь и у меня могут быть свои дети…
Женя почувствовала, что краснеет. Она вообще смущалась под его внимательным взглядом. А Сардар как концы обрубил:
— Я думаю, будет меньшим злом, если мы продолжим поиски, ничего пока не рассказывая отцу. Вы согласны?
— Но я все-таки не знаю… — проговорила она.
— Вы пока останетесь у нас. Я вчера сказал отцу, что нужно же вам наш город посмотреть, раз уж вы путешествовать решились. Другого такого не увидите.
— Спасибо, мне бы в гостиницу устроиться…
— Надоедут… надоедят вам еще гостиницы, будете журналистом. Кстати, я сразу хочу сказать: вряд ли нам с вами удастся подготовить что-нибудь для газеты, журнала. Только если вас интересуют сами поиски…
— Конечно!
— …и может случиться, что кое-кому они очень пригодятся, эти поиски. Доброе имя — как это много. А если оно фальшивое, доброе имя? В общем, стало быть, Женя, по рукам.