Она сама во всем виновата. И дернул ее черт связаться с этим клиентом! Сколько раз ее бывшая хозяйка предупреждала: никогда не мешай чувства с делом. Ей двадцать один год, и теперь она владелица одного из самых успешных борделей в городе. Такой человек, как Сэйнтхилл, мог ее погубить.
— Убирайтесь к дьяволу вместе со своей шлюхой!
Кэтрин так и обмерла, когда что-то грохнуло в дверь спальни.
— Мадам Венна!
Она перешла на другую сторону комнаты, где был выход в коридор. Эта дверь, сливавшаяся со стеной, была заперта. Если Сэйнт обнаружит потайную дверь, он может решить, что она находится за ней.
Тут послышалось какое-то ерзанье по стене, и раздался приглушенный голос Эйбрама:
— Лорд Сэйнтхилл, если вы отказываетесь соблюдать правила этого заведения, боюсь, мне придется проводить вас к выходу!
Мина восклицала что-то в безнадежной попытке успокоить мужчин.
— Отпустите меня! — потребовал Сэйнт, и голос его прозвучал так близко, что Кэтрин невольно отпрянула. — Мне здесь больше нечего делать. И передайте своей хозяйке, что до этого случая я не считал ее трусихой.
Он ударил кулаком по стене. Кэтрин зажала рукой рот, чтобы не дать вырваться вскрику.
Сэйнтхилл прав. Она трусиха.
Глава 5
15 июня 1824 года, Лондон
Затылок Вейна соприкоснулся с деревянной поверхностью со смачным, раскатистым звуком, когда рука Рейнкорта соскользнула с лацкана его парадного сюртука.
— Черт, Рейн, ты что, хочешь меня головы лишить? — процедил Вейн, потирая затылок.
Син, Фрост и Дэр с интересом наблюдали за друзьями.
Поскольку дружили они с тех пор, когда на их лицах еще не было признаков растительности, то любили подурачиться в своей компании, и вот теперь Рейн, Син, Фрост или Дэр пытались забавы ради раскроить Вейну череп. Сказать по правде, случись это, никто бы не удивился, ибо Вейн и его друзья (после того как в компанию были приняты Хантер и Сэйнт, их стало семеро) в обществе были известны под прозвищем «порочные лорды».
Син, женившийся первым из их удалой холостяцкой компании, разочарованно покачал головой.
— Рейн, прошлые два раза у тебя ничего не вышло. Позволь попробовать кому-нибудь из нас.
— Не сейчас, — ответил Рейн, снова хватаясь за сюртук Вейна. — На этот раз я все сделаю как надо.
Дэр, этим вечером принимавший компанию у себя дома, наклонился вперед и уперся рукой в обеденный стол, чтобы не потерять равновесия.
— Ставлю пятьдесят гиней на то, что Рейн добросит Вейна до середины.
— Семьдесят пять, что голова Вейна окажется в самом конце! — азартно подхватил Син.
Фрост усмехнулся.
— Ха, Рейн, я тебе заплачу две сотни, если ты снова уронишь Вейна. Я так смеялся, что чуть бока не надсадил.
— Безжалостный негодяй! — отозвался Вейн, но и сам рассмеялся. — Теперь ты можешь занять мое место.
— Поддерживаю, — сказал Дэр и белозубо улыбнулся Фросту. — Я с удовольствием вытру пол твоей задницей.
Бирюзовые глаза Фроста воинственно засверкали.
— Что ж, попробуй, мой друг!
Эти мужчины породнились после того, как Дэр женился на младшей сестре Фроста Реган. Брак оказался удачным, но Дэр и Фрост все еще не могли привыкнуть к таким изменениям в отношениях.
— Довольно, — сказал Рейн, беря Вейна за грудки. — Нужно покончить с этим, прежде чем дамы…
— Вернутся, — закончила за него Реган, переступая порог комнаты. По тому, как раскачивался подол ее платья, легко было определить, что она носит ребенка. — Почему же вы, джентльмены, так не хотите, чтобы мы стали свидетелями вашего очередного припадка слабоумия?
К сожалению, жена Дэра пришла не одна. Следом за ней в комнату вошли жена Сина Джулиана и жена Рейна София. Вейн выругался про себя, когда его собственная жена, Изабель, вышла вперед и ахнула.
— О боже! Что вы сделали с моим мужем? — воскликнула она и бросилась к нему.
— Ничего мы с ним не сделали! — отозвался Син. — Он сам вызвался.
Вейн заскрежетал зубами. Проклятый предатель!
— Конечно, сейчас самое время бросить меня на растерзание львам, чтобы спасти свои чертовы шкуры!
Рейну хватило ума отпустить его сюртук и отступить от стола на шаг. От прикосновения жены лицо Вейна смягчилось. «Моя прекрасная Изабель всегда не раздумывая бросается на выручку тем, кого любит», — с гордостью подумал он, и сердце его наполнилось такой любовью к этой женщине, что он даже позабыл о боли в затылке.