– А я не вылечу, и вы это отлично знаете.
– Вылетишь, если к завтрашнему дню не будет нормальных фотографий!
– Вы же знаете, что будут.
Жанна Олеговна еще раз улыбнулась и сказала, пристально глядя в глаза Руслану:
– Мое тело уже надоело читателям нашего журнала.
Руслан ответил ей таким же пристальным взглядом, потом встал с неудобно низкого для него кресла, несколько раз наклонился влево, вправо и назад, разминая затекшую поясницу, и самым будничным тоном, каким говорят о погоде, сказал:
– Ваше тело не может надоесть.
Жанна Олеговна вышла из-за стола, сладко потянулась и таким же сладким голосом похвалила фотографа:
– Да-а-а, в фантазии тебе не откажешь. Своего собственного лица я сама порой не узнаю.
– Слава-слава Биллу Гейтсу и его всемогущему детищу! – дурашливо пропел Руслан, подошел вплотную к Жанне, крепко прижал ее к себе и шепнул в ухо: – Хватит валять дурака… Выходи за меня замуж…
– Я старше тебя на восемь лет!
– На девять.
– Тем более.
– Ерунда! Ты выглядишь лет на двадцать моложе своего возраста.
Этот разговор с некоторыми вариациями повторялся чуть ли не изо дня в день и был частью игры, которую владелица и одновременно главный редактор мужского журнала «Ягуар» вела со своим фотографом уже на протяжении года. Руслан поцеловал своего босса в висок и сказал:
– Чем скорее ты турнешь из издания Соколовского, тем скорее забудешь о нем. А уж я со своей стороны сделаю все возможное, чтобы…
Жанна, не давая фотографу договорить, высвободилась из его объятий, села на край собственного стола и ответила:
– Ты прекрасно знаешь, что я не могу его турнуть. Берт – лицо нашего журнала.
– Ага! Таращится чуть ли не с каждой страницы! Голых девчонок в пять раз меньше, чем его пересахаренной рожи в разных ракурсах! Можно подумать, что «Ягуар» – журнал для геев, а не для нормальных мужиков!
– Наш журнал для всех. А из-за того, что Берт, как ты выражаешься, таращится с каждой страницы, журнал покупают и женщины. Ты видел, сколько писем приходит Соколовскому?
– Меня это не интересует… Слушай, Жанна, неужели ты надеешься выйти замуж за него?
– Нет… Мы не будем… женаты… Я – его прошлое. А у прошлого (извини за пошлость) нет будущего… – печально отозвалась она.
– Ну и чего же ты тогда от него хочешь?
– Я хочу его любви.
Руслан сгреб эффектную женщину со стола, страстно поцеловал в губы, а потом спросил:
– Неужели тебе моей любви мало?
– Телу – вполне достаточно, а вот душе…
Раздосадованный Руслан убрал руки с талии Жанны, плюхнулся обратно в неудобное кресло и сказал опять куда-то в потолок:
– Не понимаю, как женщин могут привлекать такие… сладкие лица, как у Соколовского! Это же не мужик, а… зефир в шоколаде!
– Дурак, – беззлобно отозвалась Жанна. – Берт не зефир в шоколаде, а вишня в коньяке: и горько, и сладко, и пряно, и пьяно…
Руслан обиженно хмыкнул и отвернулся к окну. Жанна рассмеялась:
– А ты прямо как теленок в молоке, честное слово! Ладно… брось злиться! Пойдем… что ли… займемся делом…
– Каким еще? – не поворачивая головы, спросил он.
– Здра-а-асте пожалуйста! Художественной фотографией! Номер-то горит!
Жанна опять мелодично рассмеялась и расстегнула на груди белую шелковую блузку в тонкую синюю полоску. Руслан повернул к ней голову, но, все еще злясь и на нее, и на Соколовского, не двинулся с места. Молодая женщина села к нему на колени, обняла за шею и интимным шепотом сказала:
– Ну… брось дуться… Ничего ведь не изменилось… пока… Все как всегда…
– А я не хочу, чтобы как всегда… – пробормотал Руслан, но они оба понимали, что он сейчас сдастся: его тело напряглось, а руки беспокойно забегали по кожаной обивке кресла.
Жанна завела руки за спину, расстегнула замочек бюстгальтера, отбросила его от себя как ненужную тряпочку и положила голову на грудь своего фотографа. Какое-то время он для приличия еще посидел без движения, потом осторожно подсунул одну руку под колени Жанны и, придерживая ее за спину второй рукой, понес в фотостудию, дверь которой он открыл ногой, благо она находилась прямо в личном кабинете главного редактора мужского журнала «Ягуар».
– Ну и чего тебе еще нужно? – спросил Жанну Руслан, когда они уже лежали обнявшись на мохнатом ковре фотостудии, не в силах разнять руки. – У тебя все есть: неслабый секс, деньги, любимое детище – журнал, который торчит в первых строках всяческих рейтингов! Выходи за меня замуж, а Соколовского гони в три шеи! Я тебе сколько хочешь красивых мужиков найду, хоть на каждую страницу! В «Ягуар» бросятся со всех ног, стоит только свистнуть!
– Может быть, и выйду… только…
– Что «только»?! – Руслан нетерпеливо приподнялся на локте и заглянул Жанне в глаза.
– Только сначала я должна увидеть его… несчастным! Если уж так и не смогу взять Берта любовью… то… хотя бы заставлю его заплатить за все…
– Да за что?!!
– За все!! Ты многого не знаешь…
– Так ты расскажи!
– Расскажу… потом… может быть…
– Когда?
Жанна высвободилась из объятий Руслана и села перед ним, обняв гибкими руками колени. Он в который раз поразился красоте ее не худенького, но крепкого и точеного тела. Она, глядя вбок, ответила:
– Как-нибудь… в другой раз… А пока ты можешь кое-чем помочь, если уж всерьез собрался жениться на мне…
– Да я для тебя! Да ты же знаешь… что хочешь… буквально в лепешку… – зачастил Руслан, целуя ее обнаженную горячую спину.
Жанна, обернувшись и подставив для поцелуев тяжелую красивую грудь, сказала:
– У Альберта сейчас новая женщина. По прикиду – какая-нибудь инженерша.
– И что? – сипло спросил Руслан, которому совершенно неинтересно было слушать про баб Соколовского, поскольку перед ним сидела такая роскошная женщина, каких еще днем с огнем поискать.
– Отбей.
– Не понял, – отозвался он и с удивлением посмотрел на Жанну.
– Я говорю: отбей у Берта его женщину.
– Я?!!
– Ты!!!
– А с чего ты взяла, что у меня получится? Тебя вот что-то никак не отобью!
– Я – это особая статья. А та бабенция пока еще не вляпалась в него, как муха в варенье.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что у Альберта все еще глазки горят. Обычно они у него тухнут, как только он с очередной мадамой переспит. Так что эта инженерша либо его еще до тела не допустила, что вряд ли при его-то красоте, либо не влюблена, а только тешится.
– А такое у женщин бывает?
– А ты думаешь, что только вы тешитесь, козлы?!
Жанна быстро встала на ноги и взялась за махровый халат, висящий на прихотливо изогнутой стойке. Вскочивший следом Руслан ловко перехватил ее руку.
– Погоди, не злись… Ты же знаешь, что я не тешусь… Я люблю тебя…
Он торопливо обнял женщину и прижал к своему так и не утоленному телу. И Жанна опять откликнулась. Она обхватила стройной сильной ногой его бедро, и они надолго забыли об Альберте Соколовском. Была бы воля Руслана, так он и не вспоминал бы о нем никогда, но Жанна, оторвавшись от него, вернулась к прерванному разговору:
– Ну что? Попытаешься влюбить в себя бабу Альберта?
– Н-не знаю… Боюсь, не смогу… И не только потому, что Берт – патентованный красавчик… Меня, Жанна, другие женщины совершенно не волнуют, понимаешь? Я голых девок толпами снимаю, и хоть бы что!
– А ты притворись… ради меня, – посоветовала ему она. – Сам ведь только что говорил: да я ради тебя… да в лепешку… Вот и бейся в эту самую лепешку!
– Ну… разобьюсь, а дальше что?
– А дальше: дело сделаешь и – бросишь. Ничего нового. Так все мужики делают… Ну-у-у… если, конечно, сам в нее не втрескаешься…
– А что, объект того стоит?
– А ты думаешь, что у Берта глазенки разгорелись на какую-нибудь страхолюдину?
– А кто его знает! Может, ему красотки уже обрыдли!
– Говорю же: она, самое большее, – инженерша, но лучшая из представительниц этого отряда питерской фауны. Не гламур, чем ему и интересна. В общем, тебе тоже понравится!