Через две минуты Петр Виноградов понял, насколько сильно он ошибался.
Ошеломляющая речь Вики и все, что последовало за этим, было действительно подобно взрыву бомбы. А начала она просто.
— Привет всем, — произнесла Вика шутливым тоном, — наконец-то я смогу сообщить вам что-то очень важное. — Она улыбнулась. — Знаете, меня действительно зовут Викой. Надеюсь, ни у кого это не вызывает сомнений?
Раздались какие-то смешки. Неплохое начало для серьезного разговора — и, как полагали большинство собравшихся, печального разговора.
Вика подняла руку, словно просила тишины:
— Хотя минимум два человека в этом зале уверены, что я та самая женщина, которую они выдавали за меня с момента автокатастрофы. Один из них — вот он, Петр Виноградов.
Еще один смешок, уже одинокий.
— Петр, вы объясните собравшимся, где вы нашли моего двойника?
Расскажете про городок Батайск? — Голос Вики неожиданно налился сталью. — И про то, что вы сделали со мной? Вы же уверены, что меня больше нет…
Петр Виноградов смотрел прямо перед собой и продолжал улыбаться. Он начал качать головой, словно китайский болванчик. Неожиданно он понял, что хлопает в ладоши и произносит:
— Ой, Вика, ну вы повеселили нас… Забавно…
Но смешков в зале больше не было.
— Петр, не стройте из себя идиота! — произнесла она жестко. — Хотя теперь это дело ваше.
Над аудиторией повисла тревожная тишина, которая вот-вот могла взорваться множеством вопросов. Оказывается, всех ожидало гораздо более занятное шоу, чем то, на которое они пришли.
Вика снова подняла руку.
— Я вынуждена сделать очень важные заявления.
Тишина стала густой, темной…
— Я обвиняю вице-президента компании «Континент» Петра Виноградова и присутствующего здесь генерала Родионова в организации убийства моего мужа. Я обвиняю их в покушении на мою жизнь и в похищении моих детей. Я обвиняю их в организации взрыва на свадьбе…
Вика продолжала говорить, а картинка мира давно уже дрожала в голове Петра Виноградова и вот-вот могла взорваться на множество стеклянных осколков.
Климпс — Товарищ генерал, попрошу вас проследовать с нами.
Родионов не обратил внимания на эту реплику. Родионов смотрел в глаза своей жены, в глаза любимой им Ольги Андреевны, полные слез.
— Женечка, скажи, что все это не правда, — прошептала она.
Множество блицев, вспышек фотоаппаратов, свет наведенных телекамер, и вопросы, вопросы, надоедливые, наглые, безжалостные и… чем-то похожие на тявканье собак. Ведь они все питаются новостями, они все питаются поступками таких людей, как Родионов… Вся свора питается поступками единиц. Тех, кто может действовать. Тех, кто в состоянии совершить что-то, чтобы почувствовать, что он — живой. Что может ответить генерал Родионов на их жалкие вопросы? Они говорят на разных языках, какое может быть взаимопонимание с этим подлым тявканьем? Что ж, пришло их время, время Своры…
— Нет комментариев, — сказал Родионов.
И перед тем как позволить опергруппе себя увести, он обернулся и попросил с простым и тихим достоинством в голосе:
— Подождите, пожалуйста. Одну секунду.
Евгений Петрович Родионов обернулся в поисках фигуры чуть сгорбленного старичка с седыми волосами. Но место, где только что сидел Санчес, оказалось пустым. Евгений Петрович усмехнулся и, ни к кому не обращаясь, произнес:
— Он всегда был умничкой.
Стилет и Светлана Андреевна стояли у стены, когда мимо них прошла опергруппа с задержанными Петром Виноградовым и генералом Родионовым. Валентин Михайлович Прима остановился рядом с ними.
— Все, — проговорил он.
— Наверное, так. — Светлана Андреевна кивнула.
— Этих, внизу, задержала группа ОМОНа. Пытались оказать сопротивление, начали корочки предъявлять. Угрожают.
— Понятное дело, — произнес Стилет.
— Ну ладно… — Прима уже собирался двинуться следом за опергруппой, потом все же спросил:
— А как вы догадались?
— Что? — произнесла Светлана Андреевна.
— Ну, с теми двумя. Кто — где…
— Следы, — сказал Стилет, — все оставляет свои следы.
— Он имеет в виду… — Светлана Андреевна улыбнулась. — Мы сделали голосовые отпечатки. Потом сверили. Поняли, что последний месяц это была Вика.
Прима опустил руку в карман, нашел там смятую пачку «Явы». Извлек одну сигарету, закуривать не стал. Мял сигарету пальцами, размышлял.
— Неплохо, — наконец сказал он, — совсем неплохо. Только… как ей это удалось?
— Сбежать?
— Да. И… целый месяц.
— Не представляю.
— Двойная маска, — задумчиво проговорил Прима. — Сильная женшина.
Удивительно.
— Удивительно, — кивнул Игнат.
Вместо эпилога
РАДУЖНАЯ ВДОВА
«Правда, она хороша? Много лучше, чем о ней думают».
В темной расщелине жило Божество. Сначала она знала, что это лишь убежище краба, маленького беззащитного существа, увеличенное воображением и слоем воды. Но потом она поняла, какая сила заключена в темноте.
Спустя четыре дня после Викиных заявлений на пресс-конференции Игнат Воронов находился в кабинете шефини, потягивал предложенный ему черный кофе и с некоторым изумлением разглядывал огромную фигуру витязя на вздыбленном коне, пронзающего копьем чудовищного змея. Вся композиция была исполнена из разноцветного хрусталя.
— Георгий Победоносец, — пояснила Светлана Андреевна.
— Понимаю, — сказал Игнат.
Шефиня вздохнула:
— Такие вот подарки преподносят женщинам-руководителям на круглые юбилеи.
— Впечатляет.
— Более чем. Но, как говорится, дареному коню… Вот только куда его девать? Гонец из Пизы…
Игнат усмехнулся. В устах Светланы Андреевны это было одной из высших форм неодобрения. Фраза «гонец из Пизы» с легкостью трансформировалась в «пи…дец из Ганы». Потом Игнат снова подумал о Вике и о том, казавшемся таким далеким, дне, когда на лужайке загородного дома Лютого был взорван свадебный торт.
— Значит, она сделала это в день свадьбы? — произнес Игнат.
— Да, у нее имелась склянка с какой-то тропической вытяжкой.
Экспертиза показала в ней наличие наряду с прочим довольно сильных алкалоидов.
Это и вызвало у Александры Яковлевой наркотический шок. Вика ввела инъекцию при помощи украденного ею одноразового шприца.
— Понятно. А так как наркоманкой в глазах похитителей являлась Вика…
— Совершенно верно. Видишь ли, Игнат, ей крупно повезло. Стечение обстоятельств. Ты не мог этого знать. По причине ранения на свадьбе ты находился в бессознательном состоянии. Но в тот вечер разыгралась страшная гроза, настоящий ураган. Видимо, вещество, введенное Яковлевой, не начало действовать моментально и между ней и Викой завязалась борьба, но шум ее был приглушен грохотом грозы. Вика была заторможенной нарозином наркоманкой, никто, в том числе и Яковлева, не ожидал от нее подобных действий.
— Как я понимаю, это не было импровизацией, она долго к этому готовилась.
— Игнат, когда я думаю об этом, у меня, честно говоря, мурашки бегут по коже. В ту ночь Вика поменяла им все — макияж, одежду… Маски поменялись еще раз. Сначала это была просто отчаянная попытка к бегству. Но… действительно, если существует судьба…
— Генерал Родионов решил прихлолнуть одним ударом и свадьбу, и группу собственных киллеров, но одному из них удалось бежать. Тогда принимается решение избавиться от Вики…
— Да, только уничтоженной под видом никому не известной шлюшки в далеком городке Батайске. Этой же ночью Яковлеву, принятую за Вику, увозят.
Дальше — труп в ванной. Обычная криминальная разборка между уличной девчонкой и ее сутенером.
— И Вика почти на месяц превращается в Яковлеву, в собственного двойника.
— Все так. Игнат, мне кажется, что Вике понадобится психологическая помощь. Я думаю, она считает себя убийцей. Хотя Яковлева умерла лишь через два дня и вовсе не из-за введенной ей Викой инъекции.