Тэнди рассмеялся:
– Мы не отличаемся от других рас. У нас есть свои святые, свои грешники и обыватели. Но, однако, в Галактике о нас думают что угодно. Одни считают нас народом аскетов, святош, другие, напротив, – развратными фанатиками, внушающими отвращение так называемым цивилизованным мирам. О нас рассказывают всякие небылицы, особенно о Ночи Света. Когда мы гостим на других планетах, к нам относятся как к уникумам. А я думаю, что каждая раса уникальна по-своему.
Кэрмоди не стал спрашивать, какое же важное дело помешало Тэнди сразу лечь спать. По местным обычаям это было невежливо. Он посмотрел на него поверх тлеющего кончика сигареты. Тэнди был ростом в шесть футов и довольно красив, на вкус местных красавиц. Как и большинство других разумных существ в Галактике, он был гуманоидом. И только подойдя ближе, можно было увидеть, что это не человек. По его лицу, волосам, напоминающим перья, по голубым ногтям и зубам сразу становилось ясно, что это житель мира Радости Данте, или Кэриен, как называли его аборигены.
Голову Тэнди украшал остроконечный серый колпак, кокетливо сдвинутый на бок. Прическа тоже была необычна: короткая стрижка, только над остроконечными волчьими бровями вились длинные голубые пряди. Его тело охватывал роскошный легкомысленный воротник из белого кружева, зато ярко-фиолетовый смокинг был очень строгого покроя. Широкий бархатный пояс серого цвета ловко стягивал талию. В общем и целом он производил впечатление денди, естественно, в туземном варианте.
Честно говоря, Кэрмоди относился к нему с подозрением: уж больно Тэнди смахивал на полицейского агента. С того самого дня, как Кэрмоди появился в этих местах, Тэнди не оставлял его своим вниманием. Нет, дело, видно, не в этом, – решил Джон, – даже полиция должна спать.
Тэнди улыбнулся, обнажив полный набор ровных голубых зубов:
– Послушай, Джонни, я видел, как ты что-то упорно отлавливал на дороге. Кожу лица, не так ли? И, наверное, человека, а не кэриена? Ведь именно человеческое лицо ты себе представил?
Кэрмоди растерялся, но не подал виду:
– Представил? Что ты этим хочешь сказать?
– Именно представил. Ты же сам видел, как она возникла из ничего перед тобой в воздухе.
– Бред! Этого не может быть!
– И тем не менее это так. Иногда это случается. Хотя обычно представляемое воплощается в том, кто представляет. Но твоя фантазия, вероятно, настолько сильна, что ты оказался способен породить объекты вне себя. И это тебя, видимо, сильно беспокоит.
– У меня нет проблем, которые я бы не мог разрешить сам, – деланно ухмыльнулся Кэрмоди. Сигарета его, как шпага, перекатывалась из одного угла рта в другой.
Тэнди пожал плечами:
– Дело твое, но мой тебе совет: садись-ка на корабль – последний, кстати, стартует часа через четыре – и улетай с этой планеты. Идет время Сна... мало ли что может с тобой случиться.
Кэрмоди чуть не рассмеялся, прикидывая про себя все варианты, и решил, что стоит докопаться до сути, а удрать он успеет.
– Ты хочешь, чтобы я поверил в невозможное? Конечно, на вашей планете происходит много странного, но то, что я видел, это...
– Я знаю вас, землян, – прервал его Тэнди. – Вам все это кажется волшебной сказкой или кошмаром. Нет, мы, кэриены, не знаем, что такое кошмар...
– Ну конечно, – съехидничал Джон, – кошмары у вас строго дозированы, один раз в семь лет, и большинство из вас успешно спасаются, погружаясь в Сон. Мы же, земляне, пялим на них глаза еженощно во сне обычном.
Он поморгал глазами, улыбнулся своей холодной улыбкой и добавил:
– Но я не такой, как все земляне. Я не вижу снов и, естественно, кошмаров.
– Я понимаю, – ответил Тэнди бесстрастно, без всякой злости, – вероятнее всего, ты отличаешься от всех землян полным отсутствием совести. Ведь земляне, если, конечно, у меня точная информация, страдают душевно, если им случается прикончить свою жену.
Кэрмоди поскучнел. Конечно, Тэнди известно, почему ему пришлось бежать на Кэриен. Убийство жены не шутка, а с этой планеты выдачи нет. Но загадкой оставалось, почему Тэнди так спокоен и не старается проявить свое отвращение к убийце.
– Я возвращаюсь к мамаше Кри. Пойдешь со мною, Тэнди? – не желая продолжать скользкий разговор, спросил Джон.
– А почему нет. Сегодня она устраивает Последний Ужин перед погружением в Сон.
Они молча шли по улице, ветер уже стих, небо слегка посветлело. Вокруг возвышались циклопические, богато украшенные резьбой и статуями здания, построенные навечно и способные выдержать любые катаклизмы, огонь, бурю, пока их обитатели спят. Кое-где встречались редкие прохожие, спешившие закончить неотложные дела, прежде чем погрузиться в сон. Толпы, которые еще вчера кишели здесь, исчезли, и с ними исчезли шум, суета, ощущение жизни.