Выбрать главу

Вместо ответа Кен пробормотал нечто маловразумительное, а сам подумал, что было бы странно, если бы у девушки с такой ангельской внешностью оказалась тяжелая рука.

Пока эта мысль проплывала в его мозгу, сзади что-то зашуршало, потом звякнуло и Пола произнесла:

— Расслабьтесь, пожалуйста.

— Я? — Кен тут же сообразил, что брякнул глупость. Кто же еще? «Кто здесь пациент?» — как говорит доктор Харрис.

Однако Пола, словно ничего не заметив, продолжила:

— Сейчас я сделаю первую инъекцию. Будет немножко больно, но это сразу пройдет. А остальных уколов вы даже не почувствуете.

После слова «остальных» Кену захотелось заявить доктору Харрису, что он отказывается от операции и просит оставить его в покое — наедине с фурункулом. К счастью, минутное малодушие прошло так же быстро, как возникло. Тем более что Кен вновь почувствовал прикосновение Полы.

А затем в его ягодицу вонзилась игла.

Как Пола и обещала, больно было. Но не немножко, а так, что у Кена едва искры из глаз не посыпались. Правда, острая боль мгновенно прошла, потому что препарат перетек из шприца в мышцу. Кен даже скрипнуть зубами не успел.

Пока Пола обкалывала участок будущего разреза, Кен думал о том, что у нее действительно легкая рука. А сама она такая… такая… Тут его мысль буксовала, потому что эпитета, способного достойно отобразить восприятие им Полы, не находилось.

Красивая? Да.

Очаровательная? Несомненно.

Прелестная? Бесспорно.

Обворожительная? Непреложный факт.

Пленительная?

Пленительная… А что, пожалуй, лучше не придумаешь. Тем более что так и есть: с первой минуты Пола привлекла к себе интерес Кена. Причем настолько крепко, что временами он забывал о фурункуле.

Вот и сейчас он словно упустил его из внимания, хотя подошел самый критический момент. Кен понял это по странному ощущению, которое породило прикосновение скальпеля к коже: холодок металла чувствовался, но как-то тупо, словно не по-настоящему. Кен даже не сразу сообразил, что Полу у смотрового стола сменил доктор Харрисон и операция началась.

Впрочем, Пола оставалась здесь же, подавала доктору Харрису инструменты, тампоны, промывочные шприцы с растворами фурациллина и перекиси водорода и прочее, чего Кен не мог видеть, так как действия происходили у него за спиной.

Минут через пять он расслабился, подумав, что операция оказалась не такой страшной, как ему представлялось.

И именно в это мгновение его пронзила резкая боль: доктор Харрис сделал нечто, превышавшее возможности местной анестезии. Заметив, что Кен вздрогнул и напрягся, тот сказал:

— Придется немножко потерпеть, приятель, сейчас самый болезненный момент.

Еще раза три Кен замирал, скрипя зубами и покрываясь испариной. Больше всего ему хотелось встать и уйти, то есть разом прекратить мучения, однако он понимал, что тем самым только навредит себе.

Нет уж, пусть доктор Харрис закончит начатое, думал Кен, стискивая кулаки так, что ногти впивались в ладони. Иначе мне вскоре снова придется обратиться к нему.

Наконец он услышал долгожданную фразу:

— Пола, промой еще раз перекисью, и будем зашивать.

Что-то полилось, зашипело, но Кена это уже не волновало. Главное, боль прекратилась и он смог наконец вздохнуть с облегчением. Как стягивали кетгутом края раны, он не чувствовал.

— Вот и все, — довольным тоном произнес доктор Харрис, становясь так, чтобы Кен мог его видеть, и стаскивая перчатки. — Сейчас Пола наклеит повязку, и можете идти домой.

— Значит, вы не отправите меня в больничную палату? — обрадовался тот.

Доктор Харрис снисходительно улыбнулся.

— С такими пустяками мы пациентов не держим.

Кен ошалело уставился на него. Вот как? Он едва не поседел от боли, а доктор Харрис называет это пустяками? Гм, что же тогда этот вивисектор считает серьезными вещами?

Через несколько минут, не без труда переодевшись — особую сложность представляли брюки — и чуть прихрамывая, Кен вышел из-за ширмы.

— О, выглядите молодцом! — сказал доктор Харрис, оторвавшись от компьютерного монитора.

Пола молча улыбнулась, что для Кена было приятнее любых слов. Впрочем, услышать ее голос он бы тоже не отказался.

Не успел Кен подумать об этом, как Пола произнесла:

— Вы очень хорошо держались.

Он почувствовал жар в кончиках ушей.

— Благодарю.

— Да, мистер Уилсон, — подтвердил доктор Харрис. — Ваш фурункул был в запущенном состоянии, и, хотя подобные операционные вмешательства принято производить под местной анестезией, мы с Полой всерьез подумывали, не позвать ли все-таки анестезиолога.