Полдюжины пар рук хватаются за люк, чтобы закрыть его, и я стреляю еще раз, прежде чем отшатываюсь назад. Затем, когда пропадает последний маленький лучик света снаружи, мы хватаемся за тяжелые рычаги, запирая его.
У наемников займет не так много времени, как понадобилось нам, чтобы открыть его, и я разворачиваюсь, направляясь в туннель. Здесь, должно быть, свой собственный резервный источник питания, потому что тусклое аварийное освещение простирается вдаль, пока в конечном итоге туннель не уходит вбок. Потолок представляет собой арку, покрытую рядами труб, а по центру тоннеля проходит труба высотой до пояса и параллельно ей идет дорожка с кучей небольших моторизованных тележек, предназначенных для перемещения обслуживающих бригад по корпусу ускорителя. Мне не нужно давать указание исследовательской группе готовиться к старту, они сели в них, прежде чем я даже узрел транспортные средства.
Раздается громкий стук, когда наемники сражаются с рычагами на внешней стороне люка и начинают тянуть, чтобы открыть его. Я останавливаюсь пострелять по колесам тележек, которые мы оставляем, затем забираюсь в хвост последней тележки, ей управляет Малкольм. Я держу свое оружие по направлению к люку, когда мы вылетаем в туннель.
Первый люк, предназначенный для обслуживания, действительно оказался в паре километров. Потребовались усилия троих из нас, чтобы открыть его гаечным ключом. Прохладный ночной воздух встретил нас, словно умыв от всего пережитого. Недалеко от выхода располагается небольшая рощица, Малкольм помогает мне перенести Санджану туда, где она может прилечь.
Малкольм организовывает работу по закрытию люка, его плотно закрутили, им придется долго стрелять, чтобы разбить его, а для надежности привалили упавшим деревом.
Отсюда я могу пробежаться до базы не более чем за четверть часа, благополучно оставив исследовательскую группу в тени деревьев. Я знаю, что к тому времени, когда мой командир отправит команду на объект, наемников там уже не будет, но сейчас я не могу успокоиться - десять из нас сделали то, что позволило спастись.
Я смотрю вниз на женщину, которая сделала это возможным, ее глаза закрыты, и я еще раз проверяю жгут, а затем накрываю ее своей курткой.
- Что теперь? - шепчет она.
- Теперь я иду за кавалерией.
- Я могу остаться здесь. - Она дрожит от шока или от боли, или от того и другого, но открывает глаза, пытаясь улыбнуться.
- Тебе надо отдохнуть, - мягко соглашаюсь я. - Только ненадолго. Ты все еще должна мне за этот чай.
ЭПИЛОГ
ЛИЛИ УСТАВИЛАСЬ НА МЕНЯ, ее кружка с чаем позабыта и оставлена остывать рядом с матрасом. Она закусила нижнюю губу, она делает так, когда думает, и это меня каждый раз достает. Я наклоняюсь к ней, двигаясь, прежде чем я осознаю импульс поцеловать ее, но она отстраняется, хмурясь на меня.
- Тарвер, - говорит она мягко, - как так произошло, что ты мне до сих пор ничего не рассказывал про это?
Черт. И я надеялся, что мы можем пропустить допрос и сразу перейти к утешению.
- Потому что это не... С чего бы мне тебе об этом рассказывать? Я пытался рассказать начальству в течение двух месяцев, но это было не тем, за что им следовало бы одаривать меня медалями. Я привык игнорировать это всякий раз, когда кто-то поднимал об этом вопрос.
- Да, но «Компания Лару»... мой отец...
- Я никогда не связывал их, пока не начал видеть об этом сны. Технология была теоретической, и, честно говоря, я не обратил на нее особого внимания. У меня не было причин. Я был больше обеспокоен тем, как выбраться оттуда живым, с таким количеством исследователей на буксире, какой я мог вытащить.
- Ну, я предполагаю, мне придется поблагодарить Санджану за подготовку тебя к общению с мирными жителями в ситуациях жизни или смерти, - сухим голосом произнесла Лили.
Я протягиваю ей руку, чтобы пододвинуть ее к себе, поставив свою кружку на пустой ящик, временно служащий в качестве ночной тумбочки, пока мы не получим остальную часть нашей мебели.