Давай!
Он бросился бежать. Порыв ветра задул его свечу.
Дерьмо!
Впереди был какой-то тусклый намек на свет, и Марк побежал к нему. На кухне он круто развернулся, нашел дверь кладовой и закрыл ее.
Она хлопнула.
Марк прислонился спиной к двери. Он тяжело задышал, сердце билось тяжело и быстро.
Есть! Есть! Слава Богу, слава Богу!
Но тут он внезапно представил, как летит через всю кухню, потому что зверь вышиб дверь.
Нужно рвать когти!
Он повернулся и поспешил выйти из кухни. Благодаря слабому свету, пробивающемуся в окна, добрался до задней двери. Нащупал ручку, потянул, но дверь не шелохнулась.
Давай же!
Он обнаружил засов.
Дверь открылась. Он направился к заднему крыльцу.
Собираясь толкнуть дверь, чтобы она закрыть, он остановился.
А что, если я запру тут себя?
Плевать! Я иду домой!
Он выпустил ручку двери. Оставив ее слегка приоткрытой, отошел и внимательно на нее посмотрел.
Крыльцо, закрытое москитными сетками, было серым от лунного света и черным - от теней. Чувствовался легкий застоявшийся запах сигаретного дыма. Было немного мебели: кушетка, пара стульев и маленьких столиков. В углу возле кухни стояло что-то похожее на холодильник.
Марк пятился назад, пока не уперся в сетчатую дверь. Толкнул ее локтем, но она не открывалась. Повернувшись в сторону, он ощупал ее раму. Дверь закрывалась на крючок. Марк дернул за крючок и открыл дверь. Она пронзительно заскрипела.
Стоя на пороге, он смотрел на залитый лунным светом газон, на сувенирную лавку, уборные, патио с перевернутыми стульями, уложенными на столах и на закусочную. Все освещено ярким светом полной луны. Что-то выглядит грязновато-белым, что-то - темнее; дюжина всевозможных оттенков серого. Некоторые места - черные.
Есть, - подумал он.
Он шагнул на улицу и остановился на верхней ступеньке крыльца.
Задув свечу, открыл сумку. Положив ее на место, он почувствовал тяжесть банки “пепси”. И легкость второго сэндвича. Так что он вприпрыжку спустился по лестнице и пошел к патио. Снял стул со стола, перевернул и поставил.
Стоя рядом с столом, он сунул руку в сумку, чтобы достать сэндвич. Нащупал целлофан, понял, что это очки, и вытащил их. Положил на стол и снова полез в сумку за сэндвичем. Потом - за “пепси”. Поставил банку и сэндвич на стол и сел.
Спиной к Дому Зверя.
Это ему не понравилось, так что он встал и передвинул стул. Теперь он сидел лицом к заднему крыльцу дома.
Так-то лучше, - подумал он. - Хотя на самом деле - разницы никакой. Я бы ни за что оттуда не выбрался, если бы там был зверь.
А как же замок?
Кто знает?
Кто-то его точно снял. Днем бородатый парень стоял у двери, жалуясь, что не может пройти по коридору и осмотреть дом Катчей. Значит, тогда замок был на месте.
А может, и нет.
В любом случае, я здесь, а не там.
Он взял банку “пепси” и вытянул ее из пакета. Она была влажной и прохладной. Марк открыл ее и отхлебнул.
Чудесно!
Положил банку, развернул целлофан с сендвича и откусил.
Сэндвич был вкусным. Он ел медленно, то и дело прихлебывая “пепси” из банки.
Не торопись, - сказал он себе. - Можешь совсем не торопиться.
Тебе и так кранты.
Если бы он не оставил записку родителям, то мог бы прийти домой через полчаса, и все сошло бы с рук.
Сочинить историю о том, как где-то пришлось задержаться. Извиняться, как сумасшедший. Ерунда.
Но он оставил эту записку, и они почти наверняка уже нашли ее.
Вернусь к утру.
Мне совсем-совсем кранты, - подумал он.
Мы же всегда тебе доверяли, Марк.
И где это ты был, и что счел таким важным, что ради этого можно так издеваться над родителями?
Ты нас очень огорчаешь.
Иногда я думаю, что ты вообще ничего не соображаешь.
Ты что, не думал, что мы тут из-за тебя с ума сойти можем?
Может, иногда стоит думать о ком-то кроме себя?
Он вздохнул.
Будет именно так, если не хуже. А если мама расплачется? А если расплачется папа?
И все это, - подумал он, - просто так, ни за что? Я даже не дождался нашего свидания с Элисон.