- Идите к капитану Зигвапу, он вами займется, - торопливо сказал дежурный Герцу. - Двадцать девятая комната. Пройдете в ту дверь, подниметесь на второй этаж и по коридору налево. Я ему сейчас позвоню.
Он хотел побыстрее избавиться от Герца - ему и "охотницы за мужчинами" хватало. Он снял трубку с телефона, а Герц отправился в указанном направлении. Он уже подошел к двери, когда она распахнулась, и он чуть не столкнулся нос к носу с группой существ, таких странных, что Леонид еле устоял на ногах от удивления и испуга. Это, безусловно, были люди, но их облик заставил бы содрогнуться каждого, кто увидел бы их. Их было пять или шесть, и все они отличались чрезвычайно низким ростом и тщедущным строением: длинные, чуть ли не до земли, тощие узловатые руки, скрюченные ножки, ребра, выпирающие из-под кожи (это было очень хорошо видно, поскольку все они были одеты в неописуемые лохмотья), уродливые лысые черепа, темно-коричневая морщинистая кожа, имевшая такой цвет то ли от природы, то ли потому что они никогда не мылись; и вдобавок почти все они имели какие-то увечья: у одного вместо глаза выпучивалась отвратительная багровая опухоль, у другого было по семь пальцев на руках, у третьего нос был как будто полуоторван, и из него во все стороны торчали лохмотья мяса и хрящей, у четвертого на боку красовалась незажившая рваная рана, судя по её цвету - неотвратимо превращающаяся в гангрену. И все они были до зубов вооружены и буквально сгибались под весом нацепленных на себя пистолетов, автоматов и винтовок. Они, держась тесной кучкой и бросая по сторонам настороженные взгляды безбровых вылупленных глаз, как разведчики во враждебной стране, каждую секунду ожидающие нападения, прошли мимо Герца и направились на улицу. Леонид долго ошарашенно глядел им вслед.
- Кто это такие? - ошеломленно спросил он у полицейского, вышедшего из двери вслед за странными существами.
- Эти-то? С Разбитого Завода, - сказал тот спокойно; очевидно, он видел их далеко не в первый раз.
"А, те самые "местные", - подумал Леонид. - Не хотел бы я ещё раз встретиться с ними. Мерзость какая! "- сейчас утверждения Лоры о том, что они занимаются каннибализмом, уже не казались ему глупыми сказками.
За дверью обнаружилась узкая пыльная лесенка. Он поднялся на второй этаж, стараясь не наступать на пятна крови и отвалившиеся от траурных венков цветы, и попал в длинный, причудливо изгибающийся коридор, пронизывающий все здание. Таблички на дверях висели в какой-то странной последовательности, вернее, без всякой последовательности вообще, и Герц едва не прошел мимо двадцать девятой комнаты. Дверь слева от неё имела номер 102, а справа - 25. Леонид постучал и нажал на ручку двери. Дверь не открывалась. Тогда он постучал сильнее, и из-за двери донесся голос: "Подождите минутку!" Герц прислонился к противоположной стене - присесть было негде - и стал ждать. Стоять здесь было не очень приятно - коридор освещался лампой дневного света, которая все время мигала, то погасая, то вспыхивая вновь. Герц опять подумал, не лучше ли ему развернуться и пойти прочь. Но он уже столько прождал, можно подождать ещё пару минут и довести дело до конца. Он подошел к двери и прислушался. За дверью бубнили голоса, слов было не разобрать. Тогда Герц принялся мерять шаги на прямом участке коридора между двумя его коленами. Но через некоторое время это занятие пришлось прекратить - в коридоре появились люди, таскавшие на себе кресла двух цветов: черные и коричневые. Кресла были большие и мягкие, обтянутые кожей, но какие-то чрезвычайно неэлегантные и неуклюжие. Тут же суетился низенький мужичок в синем лабораторном халате, распоряжавшийся: "Заносите их в сороковую! Заносите в сороковую! Много там еще? В сороковую, ребята, заносите в сороковую!" Коридор был узкий, и Герцу пришлось прижаться к стене, но все равно грузчики то и дело чуть не задевали его. Они все шли и шли, и Леонид удивился, как такое количество мебели может уместиться в одной комнате. А тем временем появилось ещё несколько человек, которые тоже стали распоряжаться переноской. Теперь кресла носили уже в двух направлениях - взад и вперед, Герц оказался совсем прижатым к стене, и на него то и дело натыкался кто-то из командиров: "Эти в девяносто третью! Эти в сорок четвертую! Нет, давайте их обратно в сороковую. В тридцать шестую ставьте только черные! Только черные, я сказал! Заберите это отсюда! А впрочем, нет, лучше коричневые. Поменяйте их все и ещё два поставьте в сто одиннадцатой". У Герца совсем голова пошла кругом от этой лихорадочной деятельности, но тут дверь в двадцать девятую комнату открылась, в коридор выглянул полицейский капитан, увидел Герца и сказал:
- Вы ко мне? Заходите.
Леонид зашел в кабинет. Здесь, кроме впустившего его капитана, находился какой-то человек в штатском, с орлиным носом и длинным худым лицом. Герц подумал, что его лицо ему знакомо, и сообразил, кто это знаменитый два-три года назад следователь Кибдо, проведший несколько сенсационных расследований, связанных с крупными мафиозными организациями. Говорили, что он нащупал нити, тянущиеся от этих организаций наверх, в правительство и в прокуратуру, и грозился выступить с крупными разоблачениями, чего ему не простили. Его понизили в должности и послали сюда, в провинцию, возможно, с тайной надеждой, что местная мафия сумеет, наконец, его прикончить. Герц никогда не любил его и считал, что обвинения в адрес Кибдо, что он, де, применял недозволенные методы следствия, вовсе небезосновательны: подавляющее большинство следователей страны просто не умело работать по-другому. Поэтому нельзя сказать, чтобы Леонид был обрадован, встретив его здесь. Он снова пожалел, что пришел в полицию, и вспомнил рассказ Лоры на ночном шоссе о том, как работают местные органы правопорядка. Но отступать было поздно.
- Итак, приступим, - сказал капитан Зигвап, когда Леонид сел на стул, и они оказались лицом к лицу, разделенные столом. - Прежде всего, ваши имя и фамилия.
Герц назвал себя. Ни капитан, ни Кибдо и вида не подали, что когда-нибудь слышали его имя. Впрочем, Зигвап тут же спросил:
- Вы из столицы?
- Да.
- Когда приехали?
- Сегодня вечером.
- Место жительства в городе есть?
- Еще нет.
- Но собираетесь где-нибудь останавливаться?
- Посмотрим, - уклончиво сказал Герц. "Нечего ещё и Симона в это дело впутывать" - подумал он.
После чего он назвал свой адрес в столице, и только после этого они, наконец, приступили к делу. Герц сказал, что оставил свою спутницу на пять секунд, буквально только отвернулся от нее, и она исчезла.
- Почему вы считаете, что искать её - дело полиции? - спросил капитан. - Может быть, она просто сама ушла.
- Не могло этого быть, - заявил Герц. - Я обегал всю улицу. А она где-то потеряла туфли, была босиком, и просто не могла бы так быстро исчезнуть.
- А может быть, ей надоело ваше общество, и она спряталась от вас? вставил замечание Кибдо.
- Может быть, - сказал Герц, повернувшись к нему. - Но я не буду спокоен, пока не выяснится, что это именно так.
- Хорошо, - сказал капитан. - Как её зовут?
Тут обнаружилось, что Герц не знает фамилии Лоры. От него потребовали хотя бы описать его внешность. Леонид сделал это, как умел. Сейчас он понял, что даже не помнит, какого цвета у Лоры глаза - не обратил внимания. В конце концов, чтобы внести во все дело хоть немного ясности, он вынужден был рассказать, при каких обстоятельствах они с Лорой познакомились, и что с ними приключилось во время их совместной поездки.
- Значит, вы говорите, что её что-то беспокоило или тревожило, и из-за этого она на ночь глядя отправилась вместе с вами в город, - сказал Зигвап. - Вам не кажется, что её исчезновение связано с этим обстоятельством?
- Может быть. Я просто не знаю, что думать. Если уж с чем-то связывать, то... - Герц пожал плечами и подробно описал всю сцену, предшествовавшую исчезновению Лоры: "Смертный Ужас" и слова девушки о том, что они разговорами о Заброшенных Кварталах накликали беду на свою голову.
- Ну, в таком случае полиции здесь делать нечего, - сказал Зигвап. Заброшенные Кварталы не входят в нашу компетенцию. Вы считаете, что, не послушавшись её совета и отправившись поглядеть на этот "Смертный Ужас", вы тем самым привлекли внимание каких-то злых духов, и они утащили вашу подругу?