Купленная книга лежала на руках, когда сон медленно подступал к сознанию Виктории. Некое чувство безмятежности мелькнуло внутри и погрузило девочку в сон.
Всего на несколько минут...
3
- Возражаю! - разбудил девочку чей-то мужской голос, который больше походил на близкое эхо. - Вы не имеется представления, сэр, какие беды могут поджидать человечество через несколько лет! Ваша история, без сомнений, хорошо показала альтернативу, но моя больше приближена к реальности.
- Ваши политические опасения, - сказал кто-то второй, более старческим, но таким же эхообразным тоном, - показывают только одну сторону медали, а как насчет духовности? Или вы думаете, что есть только ум и не более этого?
- Есть и то, и другое, - согласился первый. - Но, что над чем преобладает?
Виктория слегка вздрогнула. Неужели настало утро? Осмотрелась. Нет, в помещении все еще темно, а за стеклянной дверью горит ярко-оранжевый свет дорожных фонарей. В помещении стало холодно настолько, что можно было увидеть маленькие клубочки пара изо рта.
Голоса доносились из-за угла, прямо за ближайшим стеллажом. Девочка решила не рисковать, ей и так стало плохо от одного лишь осознания, что кто-то проник в магазин. Ноги словно окунули в вату, а руки вспотели.
Виктория не особо любила обществознание, да и историю тоже, а ведь именно в эти отрасли уходили люди, чьи голоса не имели четкого контура. Словно, ты смотришь фильм в плохом качестве, и половина сказанного пролетает мимо ушей из-за плохого звука. Выглянув из-за угла стеллажа, душа ушла в пятки, а спина покрылась ледяным одеялом. Губы дрожали от внешнего вида людей, а мозг просто отказывался воспринимать людей за реальность. Ведь Джордж Оруэлл и Рэй Брэдбери давно мертвы...
- Послушай меня, Рэй, - сказал Джордж, не желая разводить конфликт, - ты, разумеется, можешь считать, что сжигание книг - это то будущее, которое может наступить, если люди уйдут в технологии. Однако мой взгляд, виденье, что люди скорее урежут словари до минимума и простоты, а также избавят себя от свободомыслия, выглядят куда вероятнее.
- И почему я сразу не пошел к Уильяму, - буркнул Рэй, понимая, что ночь не задалась с момента ее наступления.
- Да ступай с миром. С. Б. все равно наблюдает за тобой, он наблюдает за всеми нами, Рэй!
- Что ж, сочувствую твоему брату за то, что ему приходится наблюдать за твоими страхами, которые давно мертвы, собственно, как и ты сам. - Призрак повернулся и заметил светлые волосы Виктории, которая сидела за стеллажом, сдерживая желание закричать. - Кто это? Джордж, смотри - у нас гостья!
Понимая, что ее обнаружили, она ринулась к выходу, но опомнилась - дверь закрыта. Это подкосило ноги, и девочка рухнула на жесткий пол.
- Ой-ой, - взволнованно произнес Рэй, подбежав к девочке. Он попытался помочь ей подняться, но только прошел насквозь, одарив руки гостя мертвым холодом.
Виктория, всхлипывая, поднялась на ноги. Холод пронзал ее нежную кожу.
- Не прикасайся к ней, Рэй, - посоветовал Джордж. - Ты же не можешь прикоснуться к своим книгам и забрать их с собой на тот свет.
- Потому что книги - они для всех, - заявил Брэдбери.
- А-а-а-а!..
Виктория кричала несколько секунд, пока горло не захрипело и не появилось чувство сухости.
- Спокойно, юная леди, - спокойно сказал Рэй. Он выглядел дружелюбным. Его внешность была в точности как на фотографиях из Интернета. Полноватое лицо, седые волосы, которые не закрывали высокий морщинистый лоб. Большие очки с толстой оправой подчеркивали доброту его маленьких глаз. Писатель был в классическом кардигане и рубашке с галстуком. - Только не разводите панику. Не хватало нам еще, чтобы наши друзья сбежались сюда.
- В-вы... - с трудом смогла произнести Виктория из-за холода, который исходил от писателя. - Вы же... к-как, этого же б-быть не может!..
- Может, мэм, - сказал Оруэлл. По его вытянутому вниз лицу и хмуроватым бровям нельзя было сказать, что он чувствует такое же сострадание, как Рэй, но он решил дополнить: - Понимаю, вам это трудно понять, но и мы, в свое время, не верили в подобное. Уж я-то точно.
Виктория хотела что-нибудь сказать, но мысли улетучились и замерзли от большего наплыва ледяного ветра. Она смотрела на людей и не могла поверить глазам, что это происходит с ней. Хотя, может, это сон и не более этого.
- Сразу говорим, это не сон, - сказал Оруэлл, оборвав ее мысли.
Внутренний мир, мировоззрения о жизни и смерти, которые едва трогали Викторию за всю жизнь, перевернулись вверх тормашками и вывернулись наизнанку. Неприятное чувство пустоты в виде кратера образовалось в душе девочки и заполнялось холодом.