- Мадам, - обратился к ней Фрэнсис, - вы задали довольно предсказуемый вопрос.
- А что, по-твоему, ей еще задать? - спросил Джером, скрестив руки на груди. - Или ты думаешь, что она каждый день видит приведений?
Фрэнсис проигнорировал высказывания Джерома и продолжил говорить с Викторией:
- Нам бы самим хотелось знать точно, как мы дошли до такого.
- То есть, вы не знаете, почему вы здесь, - подытожила девочка. Ей показалось это странноватым - призраки не знают, почему они остались на земле.
- Ну, как вам сказать, - вмешался Хемингуэй, чья борода светилась ярче всей остальной оболочки. - У нас есть догадки, но они всегда могут быть противоречивыми.
- Самая интересная версия, - вступил в разговор Томас Вулф, - что мы просто частицы души писателя. То есть, настоящий, покойный Вулф - сейчас предан земле, а его дух, возможно, уже в потустороннем мире, а я - часть души.
Виктории хотелось сказать, что Вулф взял не такую, чтоб оригинальную идею, но решила промолчать.
- Каждая написанная строка, - воодушевленно продолжал Томас, - даже слово - порождает нас. Автор отдает своей работе половину себя, давая жизнь истории, а себе - не малую долю той, которая поможет прожить до старости.
- Наш друг хочет сказать, - вмешался Оруэлл, - что мы все эти написанные слова - жизнь и душа книг.
- А почему, скажем, не герои историй из книг? - поинтересовалась Вика.
- Мы не знаем, - ответил на этот раз Рэй. - Может потому, что авторы придумали много персонажей, а они, если выберутся наружу, не уместятся здесь.
- Верно, - кивнула Виктория. - Погодите, если вы части души авторов, которые писали книги, то почему оживают не все? Почему не ожил, скажем...
Виктория подбежала к ближайшему стеллажу и нашла первое попавшееся имя из современной прозы.
- Вот, почему не ожил Стивен Чбоски?
- Скорее всего, потому, что он сам еще не умер, - ответил Рэй. - Ты же заметила, что мы все уже мертвы долгое время. Мы не помним, когда это началось, но мы просто увидели это место, и видим его каждую ночь. Мы не знаем, каков мир за пределами, да и без понятия, что сейчас читают люди. Книг на полках много, но что сейчас питает мозг человека - нам неизвестно.
- Телевизор, - ответила Виктория, будто чувствует стыд за большую часть Земли. - Это уже стало заменой книгам.
- И там прокручивают то, что нужно именно государству, - посмел предположить Оруэлл.
- Вроде как. Виноват, кто угодно, но не сама Россия. Много всего кладут на США.
- Ох, - вздохнул Томас. Все американские писатели скривили свои светящиеся лица, но в ту же секунду подняли свои глаза на Викторию.
Джером сказал:
- Это уже не играет роли. Для нас во всяком случае. Нынешние проблемы мира - не наши проблемы. Наши войны отвоеваны, а проблемы - давно ушли вместе с нашей смертью.
- Джерри, - сказал Фрэнсис, - не надо сейчас угнетать обстановку. Ты - не Франц, чтобы депрессию разводить.
- Франц? - не поняла Виктория.
- Кафка, - пояснил Хемингуэй. - Он бродит где-то в одиночестве, да не понятно, где именно.
- Какая разница? - возмутился Джером. - Этот человек - немец, а немцы, что сделали?.. Правильно - начали войну. Даже две войны! Сколько людей погибло у меня на глазах, когда я высаживался в день «Д» на берега Нормандии?!
- Успокойся, Джерри, - сказал Томас. - Ты сам сказал, это роли уже не играет для нас.
Джером нервно кивнул.
Виктория увидела, как маленькая желтоватая точка появляется на виске Сэлинджера. Вначале она подумала, что это ей кажется, и она просто хочет спать. Но все сомнения рассеялись, когда девочка увидела медленно поднимающееся солнце.
Это заметили и призраки.
- Джордж, - обратился к Оруэллу Рэй, - ты будешь здесь?
- А чего мне еще делать? - удивился Оруэлл, показывая, что полностью уходит в компанию писателей.
- Ничего. - Рэй махнул рукой и посмотрел на Викторию. Его взгляд был слегка насторожен. - Давай еще кое-кого навестим, пока солнце полностью не поднялось, - сказал он.
5
Виктории было жаль авторов-призраков. Сколько лет они так просыпаются по ночам и ходят в одном и том же здании, обсуждают одни и те же темы, которые, наверняка, приелись всем. Пока Рэй вел девочку в другой зал, Виктория спросила, почему они не могут покинуть это место, ведь они запросто пройдут через стены магазина, если нужно. С печалью Рэй ответил:
- У нас был один призрак. Появился он не так давно, однако ушел слишком рано. Мы не помним, чем он прославился, только знаем, что он американец по имени Винс. Он держался от нас в стороне, бродил где-то в залах, где была научная литература, или, кажется, историческая. И вот на третью ночь своего пребывания здесь, он решил уйти из этого места, и вышел он как раз перед самым рассветом. Солнце еще не забралось в здание, как голубоватая оболочка Винса начала гореть, а потом рассыпаться пеплом по воздуху.