Стражники-Шакалы обернулись и нацелили мечи на Лэрри и Ника. Вдруг мумия принялась брыкаться и визжать.
Без крышки ее вопли звучали вполне по-человечески.
Ник и Лэрри принялись разматывать бинты.
Когда улеглась пыль, они очутились лицом к лицу с фараоном Акменра. Он оказался мальчишкой-подростком в золотой египетской юбочке.
Один кусок полотна затыкал ему рот.
– Не знаю, кто ты такой и чем занимаешься, но, по- моему, эти воины Шакалы послушаются тебя. Отзови их, пожалуйста.
Акменра вытащил кляп изо рта, прокашлялся и закричал:
– Кхерт-нетер. Оум.
Шакалы застыли, боясь ослушаться командира.
– Получилось! – воскликнул Ник.
Лэрри заговорил с Акменра громко и медленно, на случай, если паренек не говорит по-английски.
– Большое спасибо. Меня зовут Лэрри. А это мой сын Ник. Мы пришли с миром.
– И нечего так орать, – произнес Акменра с безупречным британским акцентом. – Если бы вы знали, до чего же там пыльно.
– Ты говоришь по-английски? – изумился Лэрри.
– Конечно, – ответил Акменра. – Я был в Кембридже. Меня выставляли в лекционном зале факультета египтологии. Я Акменра, четвертый фараон четвертой династии, правитель земли моих отцов.
– А я, гм, Лэрри. А это мой сын Ник.
– Привет, – сказал Ник.
– Мы из Бруклина, – пояснил Лэрри. – То есть, это я из Бруклина, а он по средам ночует у меня.
– Лэрри, Ник, хранители Бруклина, я навечно у вас в долгу. – Акменра поклонился. – Не нашлось еще на свете человека столь храброго, чтобы открыть гробницу Акменра. А теперь вручите мне табличку, чтобы я мог принять на себя царствование в моей стране.
Акменра протянул руки и ждал.
Ник и Лэрри переглянулись.
– Это будет нелегко, – признался Лэрри.
Глава девятая
Лэрри ввел Акменра в курс дела. Египетский правитель велел одному из своих Шакалов выломать двери тяжелым камнем, чтобы убежать из зала.
– И где же воры? – спросил Акменра, очутившись на свободе.
– Не знаю, – подал плечами Лэрри. – Музей огромный. Они могли спрятаться где угодно.
Они втроем пошли по залам, глядя по сторонам. В музее царил разгром.
Один из неандертальцев уплетал пену из огнетушителя. Солдаты Гражданской войны вели бой не на жизнь, а на смерть. Колумб, как потерянный, бродил по залам. Ти-рекс подталкивал электронную машинку носом. Римляне вели войну с ковбоями. Ни Джедедайя, ни Октавиус не думали уступать.
Тут вдалеке послышался глухой рокот.
– Что это за шум? – спросил Акменра, озираясь.
– Гунны, – ответил Лэрри.
Вдруг из глубины зала выскочили гунны во главе с Аттилой.
Они мчались прямо к Лэрри, Нику и Акменра.
– Ник, спрячься за Акменра, – велел Лэрри.
– Это Аттила! – крикнул Ник, дергая отца за рукав. – Бежим!
– Нет, Ник, – сказал Лэрри и решительно покачал головой. – Я не побегу.
– Но, пап!.. – воскликнул Ник.
– Я не побегу, – повторил Лэрри.
Аттила подбежал к ним и замахнулся мечом.
Но Лэрри не отступил ни на шаг.
– Аттила! Не знаю, почему ты на меня так злишься, но в этом музее случилась беда, и я не уйду, пока мы с ней не справимся.
– Бигага гу-гу! – взревел Аттила.
Четверо гуннов схватили Лэрри за руки и за ноги и только собрались посильнее дернуть, как вперед вышел Акменра.
– Погоди, Лэрри. Я умею говорить по-гуннски.
Лэрри поразился, но был только рад отойти с дороги. Акменра заговорил:
– И-го-го-бага-яка-мику.
Аттила ответил:
– И-за-за ти-ку Лэрри Дейли. Яга-ги-гу ка-ка-ка!
Акменра кивнул и обернулся к Лэрри.
– Он говорит, что не любит властителей. Он хочет разорвать тебя на куски, потому что считает тебя здесь самым главным.
– Это меня-то – самым главным? – удивился Лэрри. – Я и сам начальников терпеть не могу. Скажи ему, пусть шляется по залам и разбойничает, сколько душе угодно. Я только не хочу, чтобы он рвал людей на куски и пытался убежать.
Акменра обернулся к Аттиле и сказал:
– Зи-га-га би-зу ба-ки-я.
Аттила кивнул и ответил.
– Га-ма-ка ме-га-зу.
– Он согласен и хочет обняться, – перевел Акменра.
Лэрри кивнул. Аттила стиснул его по-медвежьи, чуть не раздавив насмерть.
Когда он разжал объятия, Лэрри обернулся к толпе мелких человечков.
– Хорошо. Теперь выслушайте меня внимательно.
Но музейные обитатели не обратили на Лэрри никакого внимания.
– Ребята, послушайте же, – взывал он, но попусту.
И вдруг голова с острова Пасхи оглушительно взревела:
– ТИХО!!!
Все побросали свои дела и уставились на Лэрри.