- Х-мм, думаю, об этом пока рано говорить, мы с Викторией еще молоды и никуда не спешим. - ха! Не только меня напугал подобный вопрос, блондинчик-то вон как задергался!
- Жаль, сейчас вся Франция и Россия наблюдает за вами. Скажите, Виктория - тут репортер неожиданно снова обратился ко мне, - неужели Вам не хотелось бы выйти замуж за Дениса?
- Знаете, думаю, что нет. Я еще слишком молода да и с Денисом мы знакомы всего ничего. - после этих слов, я почувствовала, как меня кто-то ощутимо пнул по ноге. Я уже было хотела пнуть в ответ, как вдруг поняла, что пнули меня не со стороны Дениса.
Справа от меня сидел тучный, слегка лысоватый дядька. Еще до того, как я села на свое место, я увидела краем глаза табличку, на которой на английском языке значилось: «Менеджер Лопухов А.С.». Так вот кто пнул меня, Лопухов значит. Не то, чтобы я была уж очень обидчива, но и подобного обращения от незнакомых людей к себе, я не приемлю. Для того, чтобы я заткнулась по его велению, ему нужно быть как минимум моей мамочкой.
Пока Денис что-то говорил, отвечая на бесконечные вопросы журналистов, я обдумывала план мести менеджеру. Как только сей план в моей голове родился, мое лицо озарила лучезарная улыбка.
Нарочно, как можно ближе, придвинувшись к микрофону, я громко заговорила Денису на ухо:
- Милый, я устала, думаю, что я здесь больше не нужна. Я поеду в отель и буду ждать тебя там, - сказав это, я поднялась на ноги, растерянный Денис поднялся вслед за мной. Никогда не думала, что способна на такое, но... в тот самый момент, когда Москва попытался мне возразить, я схватила его за шею и, притянув к себе, страстно поцеловала. Нет, не подумайте, что я совсем лишилась ума. Это все было частью моего маленького плана. Во время короткого поцелуя с опешившим парнем, я как бы случайно столкнула со стола стакан с минералкой прямо на штаны менеджеру Лопухову. Мелочь, а приятно. Пока ошалевший Лопухов стал тереть салфетками свои брюки, нас с Денисов озарили десятки фотовспышек. Кажется, я слегка переборщила. Почему я так думаю, да потому, что после поцелую у Москвы был явно не самый влюбленный взгляд. Скорее он был полон негодования и растерянности.