Но Майкл никогда бы не проявил такую слабость, и она не станет. «Это хорошая практика, — сказала себе Мэри, проглатывая слезы, — однажды я тоже стану египтологом».
Когда ее сестры вышли замуж, Мэри осталась единственной, кроме матери, женщиной в доме. И пока она помогала управляться с домашними делами и наблюдала, как растут братья и покидают дом ради собственной увлекательной карьеры, прошло время, и она осталась последним птенцом, который должен покинуть родное гнездо.
Последним, но более всех стремящимся осуществить это.
Просто у нее не было никаких возможностей. Полученное ею хорошее образование мало что значило для женщины, если только она не собиралась стать гувернанткой. Этого Мэри точно не хотела. Ей казалось, это не намного лучше тюрьмы, когда получаешь такие крошечные деньги за такую сложную работу.
Она могла бы выйти замуж и завести собственное домашнее хозяйство, потому что такие предложения поступали. Но ни в одного из поклонников она не влюбилась, хотя среди них были достойные люди.
В течение многих лет ее интересовала только одна единственная вещь: написание статей для газеты от имени Майкла.
Это была ее тайная жизнь, о которой знали только они с Майклом и больше никто. За свои рассказы Мэри получала кругленькую сумму, и это занимало ее время в промежутках между штопкой белья, посещением не многочисленных по сравнению с городом деревенских суаре и сопровождением матери в церковь.
Но, кроме всего прочего, написание статей позволяло ей давать волю собственному воображению. И хотя писала она от имени Майкла, в своих фантазиях она сама плавала на кораблях в шторм и открывала дверь в затерянную гробницу, чтобы рассмотреть блеск золота сквозь толстый слой пыли, и ехала на неуклюжем верблюде по горячей пустыне.
В какой-то момент ее вдруг осенило, что она тоже могла бы стать путешественником. И теперь у нее появился первый шанс доказать себе, что она достойна этого звания.
— Мисс… Херст, — начал граф, — мы… по крайней мере я… Мне бы хотелось быть честным в этом деле. Мы с кузеном не говорим, что вы — самозванка или что-то в этом роде. Мы…
— На самом деле именно это я и говорил, — резко заключил Хей, глядя на Мэри поверх края стакана. — Но кем бы вы ни были, мы не отдадим вам этот предмет.
— Но в письме Майкл…
— У нас тоже есть письмо от Майкла Херста. — Хей кивнул Эрролу. — Покажи ей.
Эррол подошел к огромному столу у стены, достал из кармана ключ, которым открыл ящик, и вынул несколько писем. Просмотрев их, он нашел то, что искал, и принес Мэри.
Она сразу узнала почерк брата. Больше никто не писал такими ужасными каракулями, как ее брат. Она читала письмо, чувствуя, что оба — и граф и кузен — наблюдают за ней.
«Эррол,
Посылаю тебе этот предмет, чтобы ты сохранил его для меня, потому что кто-то пытается его украсть. Никому не верь. Если кто-нибудь станет просить его, даже тот, кого мы хорошо знаем, отказывай всем. Сейчас я больше ничего не могу сказать, но ты должен сохранить его, так как это важный ключ к местонахождению амулета Херстов.
Я скоро напишу еще, Майкл».
Мэри с потрясенным видом сложила письмо. «Боже мой? Что мне теперь делать?»
— Мне очень жаль, — вздохнул граф. Он взял письмо из ее слабых пальцев, вернулся к столу и опять запер его в ящике.
— Ну? — бархатным голосом спросил Хей.
Да уж.
— Майкл не пишет таких коротких писем, это на него не похоже. Значит, мы можем предположить, что он торопился, — закусила губу Мэри. — Тем не менее теперь я знаю, почему вы не верите мне; Майкл предупредил вас, что кто-то придет за ларцом.
— Никто не говорил о ларце, — прищурил глаза Хей.
— Я составляю каталоги находок Майкла, — нетерпеливо взглянула на него Мэри, — поэтому знаю, что он послал и кому. В последнем списке настоящий интерес представлял только ларец из оникса.
Ангус и граф обменялись взглядами.
— Ангус, может, она действительно…
— Чепуха, — усмехнулся Хей. — Кто бы ни пришел за артефактом, он будет точно знать, что это такое.
— Думаю, это правда. — Мэри потягивала бренди и обдумывала ситуацию. — Интересно, кто, по его мнению, придет за артефактом? Ваше письмо он отправил спустя две недели после письма, отправленного нам. Могу лишь предположить, что он забыл упомянуть, что попросил вас так тщательно хранить его, когда послал за ним Уильяма. — Мэри постучала пальцем по стакану, стараясь заставить свой уставший, затуманенный мозг уловить какой-то ускользающий факт. — Я не знала, что ларец из оникса имеет какое-то отношение к амулету Херстов. Это что-то новенькое.