- Спасибо.
Она вздохнула и покачала головой.
- Реально жалко, что так вышло. Впрочем, как знать? Может, тебе так будет лучше.
- Что-то не чувствуется.
Айлин поджала губы. Почти казалось, что она сейчас расплачется.
- Я знаю, каково это, - сказала она, - Господи, уж я-то знаю... - она приподняла брови, - Ну а ты что, пришел просто на дом поглазеть?
Я помотал головой.
- Иду в пончиковую.
- "Данди"?
- Ага.
- В такой час?
- Они круглосуточно работают.
- Я знаю, но... это же реально, сколько там...
- Семь миль.
Она поморщилась.
- Далеко.
- Мне все равно больше делать нечего.
Она какое-то время поглядела мне в глаза. Затем сказала:
- Можно, я составлю тебе компанию? Только дай мне пару минут, сейчас книжки занесу, и...
Я мотнул головой.
- Кажется, мне стоит сейчас побыть одному.
- Тебе лучше не ходить так далеко в одиночку.
- Ничего страшного.
- Посреди ночи.
- Я знаю, но...
- Можно я пойду с тобой, ладно?
Я снова мотнул головой.
- Может, как-нибудь в другой раз.
- Ну, дело твое. Я не хочу... ну, знаешь, навязываться.
- Не в этом дело.
- Я знаю. Понимаю. Ты просто хочешь побыть один.
- Ну да.
- Только будь осторожен, ладно?
- Буду.
- И не делай ничего... безумного.
- Постараюсь.
- Это ведь не конец света, ты же знаешь.
Я предполагал, что моя мама скажет ровно те же слова, когда я позвоню ей и сообщу про Холли.
- Тебе просто так кажется, - добавила Айлин.
А вот такое мама вряд ли стала бы добавлять.
- Ага, - сказал я.
- Но станет лучше. Всегда становится лучше. Ты встретишь кого-нибудь еще...
Таким комментарием, вероятно, мог бы поделиться мой отец.
- Ты снова кого-то полюбишь.
- О боже, надеюсь, что никогда.
- Не говори так.
- Извини.
- Можно тебя об услуге попросить? Принесешь мне пару пончиков? - вот это классическая Айлин в своем репертуаре. Я знал, что она делает эту просьбу отнюдь не из одной любви к пончикам - хотя пончики Данди были великолепны. Во-первых, у нее была машина, и она могла спокойно доехать до закусочной Данди в любой момент, когда возникнет желание. Во-вторых, она была стройной и очень красивой, и старалась оставаться таковой, избегая яств, подобных пончикам.
Не сказать, что она никогда не ела их. Ела, конечно. Только редко. И я знал, что сегодня ее подлинной целью было дать мне задачу... и отвлечь по крайней мере какую-то часть моего сознания от Холли.
- Конечно, - сказал я, - Какие тебе?
- Глазированные классические.
- Их фирменные.
- Ага, - Айлин немного грустно улыбнулась и облизнула губы, - Уже чувствую их вкус.
- Единственный момент - я не уверен, в каком часу вернусь.
- Раньше моей лекции в десять утра, надеюсь.
- Постараюсь.
- Я буду в профсоюзе, пускать слюни от предвкушения.
- Хорошо, не дам тебе умереть от голода.
- Спасибо, - держа книги плотно прижатыми к груди левой рукой, она протянула правую и мягко сжала мое плечо. Я ожидал, что она скажет что-то еще, но она промолчала. Пожав мне плечо, она опустила руку и пошла быстрой походкой через улицу к своему сестринскому общежитию. Темные волосы развевались за ее спиной, плиссированная юбка плясала вокруг бедер.
Если бы она была Холли, я бы наверняка зачарованно глядел ей вслед.
Но она не была Холли.
Глядя на Айлин, я ничего не чувствовал.
Хотя, это не совсем правда. На самом деле я чувствовал смутное желание, чтобы она каким-то образом превратилась в Холли.
Не в эту Холли, предательскую шлюху, которая бросила меня ради своего летнего любовничка, а в Холли, которую я знал прошлой весной, которую любил. В ту самую Холли.
О боже, как я хотел, чтобы она снова оказалась со мной!
На веранде Айлин обернулась и помахала мне. Потом она открыла дверь. Когда она входила в дом, я на мгновение увидел краешек приемного зала.
Я не раз ждал там, пока Холли спустится из своей комнаты. Прошлой весной я провел столько часов в этом зале, что он казался мне вторым домом. Там были кресла, пара диванов, несколько ламп и столов. Были и материалы для чтения, призванные помочь гостям скоротать время, пока они ожидают своих девушек... или дочерей.
Старые журналы, кроссворды, несколько потрепанных книг в мягком переплете. И старый экземпляр "Взгляни на дом свой, Ангел" Вулфа в твердой обложке. Бывало, я брал эту книгу и принимался читать ее, разглядывая чудесные иллюстрации Дугласа Горслайна, пока ждал Холли. Ожидание всегда казалось вечностью. Но в конце концов, она всегда появлялась в дверях, улыбчивая и такая прекрасная, что было больно на нее смотреть.
О утраченный и ветром оплаканный призрак, вернись, вернись!(1)