В многоквартирном доме с лифтом и плоской крышей?
Неужели это с самого начала было частью ее плана?
— Было начало девятого, а она все еще не позвонила, — повторил Бен то, что уже много раз говорил своей жене. Но сегодня Дженни впервые по-настоящему хотела его слушать. Ранее она всегда ясно давала понять, что его фантазии на тему заговора ее не интересуют.
— Пожалуйста, Бен, не пытайся обмануть себя! Она сама это сделала. И она так хотела!
Дженни никогда не говорила прямо «Признай свою вину!», но это было и не нужно. Он и так понял: «Ты виноват, что наша дочь ненавидит свое тело и свою жизнь. И ты также виноват в том, что она захотела положить всему этому конец».
Бен прочистил горло, сделал еще один глоток воды и продолжил:
— Обычно я даю ей полчаса. Иногда она еще сидит на каком-нибудь семинаре. Или задерживается на работе в мастерской сотовых телефонов.
Дженни невольно поморщилась. Ей не нравилось, что Джул приходилось зарабатывать ремонтом телефонов. Она хотела, чтобы дочь полностью сконцентрировалась на изучении права.
— Но у меня появилось странное чувство, поэтому я поехал в ее район. И позвонил еще раз.
— Но она не подошла?
— Именно. Я попытался через WhatsApp, но она была офлайн.
А это уже странно. У Джул была настоящая зависимость от смартфона. Возможно, иногда ей не хотелось разговаривать, но она всегда была в сети.
— И потом пришло сообщение?
Бен сглотнул.
«Папа, пожалуйста, помоги…»
Для Бена это был крик о помощи.
Для следователей тоже, но они считали, что это крик самоубийцы, которая хочет привлечь внимание к своей попытке суицида.
— Я получил эсэмэску, когда был буквально за углом. Через минуту я уже стоял перед ее дверью.
— Разве ты не говорил, что она была заперта?
— Ты же знаешь, я был в панике, потому что Джул не подходила к телефону. Не реагировала на звонок и стук. Я просто повернул ключ. Один, два раза? Возможно, дверь была просто прикрыта, без понятия.
— И потом вошел внутрь?
Он кивнул.
«Нам нужно поговорить, папа. Срочно! Мне кажется, ты в опасности».
В то утро Джул оставила ему на автоответчике это сообщение. Он прослушал его гораздо позже и решил, что во время вечернего звонка как раз и выяснит, почему она беспокоится за него.
Это обстоятельство тоже не вписывалось в общую картину и усиливало его чувство вины. Неужели все, что случилось, имело к нему какое-то отношение?
Дженни взяла его за руку, и Бен закрыл глаза. Ее чисто дружеский жест не значил того, чего хотел Бен. Но это придало ему сил описать свои воспоминания и не расплакаться.
— В квартире было так тихо, — прошептал он.
Слишком тихо.
Он мысленно снова перенесся в тот день, 2 августа, и уже не слышал ничего, кроме белого шума в ушах.
Музыка помогала Джул не чувствовать себя одиноко. Когда была дома, она всегда запускала плей-лист на ноутбуке. Beatsteaks, Goo Goo Dolls, 30 Seconds zu Mars, Biffy Clyro. Преимущественно рок. У них был одинаковый вкус.
Но в тот вечер в квартире царила мертвая тишина, хотя Джул была дома. Бен понял это по связке ключей, которая аккуратно висела на крючке рядом с дверью.
— Джул? — позвал он, и уже тогда в его голосе звучал страх. У него заложило уши, словно он сидел в самолете, который попал в воздушную яму.
Затаив дыхание, он шел на свет.
Задняя дверь на кухне, ведущая во внутренний двор, была открыта.
«Как приглашение на праздник по случаю убоя свиньи», — еще подумал он, сам не зная, как такая больная мысль пришла ему в голову. Возможно, его мозг уже предвосхищал картинки, которые вскоре откроются взгляду.
Опрокинутое инвалидное кресло. Погнутое, лежащее на земле. Как и Джул. На животе, с нелепо вывернутыми руками, головой в грязи, словно одним ухом она прислушивалась к подземным звукам. Изо рта текла кровь.
И еще ее глаза.
Один глаз, который видел Бен, когда медленно подходил к Джул. Глаз взывал к Бену. Мучительно, жутко и все равно беззвучно, как человек на картине Эдварда Мунка.
«Она спрыгнула, когда я выходил из машины?»
Бен застонал, бросился к Джул, опустился рядом с ней на колени и не решался дотронуться до нее. Он даже не хотел касаться ее блузки, перепачканной кровью, которая текла откуда-то из раны на ее теле.
Впоследствии Бен не мог сказать, как мобильный телефон оказался у него в руке и как он сумел позвонить в службу спасения.
— Ты к ней не прикасался?
Вопрос Дженни вернул его в реальность. Бен открыл глаза и сделал еще один глоток из стакана.
— Я не знал, что делать. Я думал, что могу только навредить, если буду ее двигать.