«Нам нужно поговорить, папа. Срочно!
Мне кажется, ты в опасности».
Бен закрыл глаза. Он знал, что появится на экране его смартфона в следующее мгновение. Какое имя назовут и какую фотографию покажут. Поэтому он был так ошарашен, когда Диана сказала:
«Арецу Херцшпрунг, двадцать четыре года, студентка факультета психологии из Берлина, район Лихтенраде».
Глава 11
«— Поразительно, какое развитие все это приняло, Алекс. В Фейсбуке существует фан-страница Ночи вне закона почти с миллионом лайков. Пост о выборе первого имени был прокомментирован уже тысячу раз.
— Да, Штеффен. И что меня особенно удивляет: большинство, конечно, считают идею отвратительной, глупой или опасной. Но есть и много голосов, которые положительно оценивают Ночь вне закона. Реакции колеблются от «Классная штука» и «Я действительно верю, что это правда» до «Это, конечно, обман, но неплохо, если такая лотерея-охота существовала бы в реальности».
Арецу была на удивление спокойна, словно радиоведущие говорили не о ней, а ком-то другом.
«— А сколько людей абсолютно открыто признаются, что участвовали и были разочарованы, когда выбрали не предложенную ими кандидатуру!»
Арецу оставалась расслабленной, но, возможно, люди часто себя так чувствуют, когда оказываются в экстремальных эмоциональных ситуациях. Еще никогда ее не хотели убить, так что подобного опыта у нее не было.
— Что у вас?
— Простите?
Испугавшись неожиданного вопроса таксиста, Арецу оторвала взгляд от своих пальцев, сплетенных в замок на коленях, и подняла голову.
Они как раз проезжали мимо тюрьмы Моабит. Весь близлежащий район стоял в пробке, и казалось, что поездка в пахнувшем хвойным ароматизатором «мерседесе» длится целую вечность.
«— …но вопрос в том, сколько людей активно участвовали в этом и перевели деньги…»
Водитель не потрудился приглушить звук радио, а просто заговорил громче:
— Я имею в виду, вы там кого-то посещаете или сами пациентка?
В дальнем держателе для напитка торчали визитные карточки, на которых значилось: «Арним Штрохов, заказ такси и лимузина, перевозка больных. Скорость — компетентность — доступность!»
В этом перечне не хватало «любопытство».
— У меня все хорошо, — кратко ответила Арецу и не солгала. Бывало, она чувствовала себя хуже.
Намного хуже.
Она прислонилась лбом к вибрирующему стеклу и почесала шрамы с внутренней стороны рук.
Целый год Арецу внимательно следила за развитием событий на странице AchtNacht, как и многие другие в ее семестре. Она собственными глазами видела, как дикая шутка из почти неизвестного слуха превратилась в один из самых крупных интернет-феноменов со времен вызова «ведро льда». Только в «Ночи вне закона» речь шла не о том, чтобы сподвигнуть людей опрокинуть себе на голову ведро ледяной воды во имя благой цели, а о том, чтобы подтолкнуть их следовать самым низменным человеческим инстинктам. Утолить их кровожадность.
Согласно анонимно опубликованной статистике, интерес был невероятный.
Якобы тридцать девять процентов всех участников предлагали диктаторов, зачинщиков войн, сексуальных маньяков и других преступников, с которыми они не были лично знакомы. Около шести процентов ради забавы и наигранного возмущения номинировали противоречивых знаменитостей; существовали даже ежедневно обновляемые хит-листы наиболее часто называемых людей, которые провинились лишь тем, что зарабатывали деньги в телепроекте «Лагерь в джунглях» или в качестве спортивного комментатора.
Однако большинство предлагало самых обычных людей.
«Таких, как я, например».
Арецу сковырнула ногтем большого пальца коросту чуть выше артерии на запястье — там, где чесалась кожа, — и удивилась, что сегодня даже не думала о том, чтобы поцарапать или порезать себя.
Внутренняя боль, похоже, нашла другой выход.
«Ночь вне закона».
Прочитав свое имя на странице сегодня в восемь часов восемь минут, она испытала не столько шок, сколько оцепенение. С тех пор как в поле для первой жертвы увидела собственное фото (один из немногих снимков, на котором она улыбалась, и единственный, который можно было найти в Гугле), она жила словно под стеклянным куполом, поглощающим все чувства. Она могла беспрепятственно смотреть через это стекло, но мир за ним казался ей равнодушным, бессмысленным и пустым.