— База, «второго» сбили! Стебута сбили! — закричал Дольский по рации. — Примерно в сорока двух километрах к северо-востоку от базы Лида, к северу от Немана, почти на границе. Его сбила ракета, выпущенная американским самолетом-вертолетом. — Лейтенант замолчал, не зная, что делать дальше, но, когда увидел, как Су-17 исчез среди деревьев, а секундой позже раздался взрыв и вверх взметнулось облако дыма, он понял, что ему надо делать. — Я — 711-й, атакую. — Владислав решил, что, если сейчас командир что-нибудь скажет ему по рации, он сделает вид, что не услышал.
Авиаконструкторское бюро «Физикоус»,
Вильнюс, Литва,
13 апреля, 08.47 по вильнюсскому времени.
— Не могу поверить! — воскликнул генерал Джон Ормак, сидевший в кресле пилота бомбардировщика-"невидимки" «Туман». — Мне кажется, я могу летать на этой птичке с закрытыми глазами. — Вместе с ним в кабине находились Хэл Бриггс, Патрик Макланан и Дэйв Люгер, они осматривали пульт управления и оборудование. — Это просто точная копия кабины В-52. Все расположено точно так же... Все!
Ормак был прав. Левое рабочее место пилота являлось точной копией рабочего места В-52, разве что в центре приборной доски имелась дополнительная электронно-лучевая трубка. Штурвал, ручки управления, расположение приборов и даже материал и форма алюминиевого и винилового противобликового козырька приборной доски — все было точно таким, как в В-52, с которыми Ормаку и Макланану каждый день приходилось работать в Технологическом центре аэрокосмических вооружений. Но чем больше Ормак говорил, тем сильнее замыкался в себе Люгер.
Патрик, устроившийся в правом кресле второго пилота-бомбометателя, заметил поникшие плечи Люгера и отрешенное выражение лица.
— Дэйв, что случилось? Эта штука просто потрясающая! Она ведь летает, да?
Люгер поднял голову и осмотрел приборную доску.
— Включи аккумуляторы и основные переключатели электрошин, — посоветовал он Макланану. Эти выключатели находились на приборной доске второго пилота — точно так же, как и в В-52.
Макланан щелкнул двумя выключателями, в кабине зажглись огни и загорелись приборы, питавшиеся от аккумуляторов.
Люгер осмотрел переднюю приборную доску.
— Нужно топливо... Оружия, похоже, нет... Наверное, несколько дверей открыто в хвосте. А так, да, она летает. — Он уселся в кресло и уставился в пол, оставаясь совершенно безучастным к происходящему.
— Удивительное дело, — Ормак вздохнул. — Боже мой, я чувствую себя агентом «007». Только представьте себе: я сижу в советском бомбардировщике, в советской исследовательской лаборатории. Черт побери, пожалуй, я теперь понимаю, как чувствуют себя шпионы, возвращаясь после успешно выполненного задания.
Люгер посмотрел на Ормака так, словно генерал влепил ему пощечину, а затем отвернулся.
Заметив, как посерело лицо Люгера, Ормак понял, что сморозил глупость.
— Эй, Дэйв, я не имел в виду...
И до Макланана наконец-то дошло, что гложет его друга.
— Дэйв, забудь ты об этом. Тебя ведь подвергли психологической обработке. Мы видели, что эти ублюдки сделали с тобой, видели эту ужасную камеру, в которую они засунули тебя. Ты ничего не мог сделать...
— Я недостаточно сопротивлялся, — с горечью возразил Люгер. — Надо было приложить все усилия. Они говорили мне, что делать, и я делал... почти с самого первого дня.
— Чушь, и ты это знаешь, — вмешался Бриггс. — Ты был один, покалечен, растерян. И они этим воспользовались. Ты не мог им сопротивляться.
— Нет, мог, — продолжал гнуть свое Люгер. — Я смалодушничал. Ни о чем не думал, только о себе. Предал все, во что верил, понимаешь, все.
— Дэйв, это неправда... — попытался разубедить его Макланан.
— Посмотри на это, — крикнул Люгер, обводя рукой кабину самолета. — Я по памяти создал рабочие места пилотов и штурмана, причем точно, во всех деталях. И делал это с увлечением. Так не может работать запуганный пытками человек, Патрик, так может работать только предатель. А если бы я всеми силами сопротивлялся им, если бы позволил им убить меня, то никогда не сделал бы для них такую грандиозную работу.
— Дэйв, ты прекрасно, как и я, знаешь, что невозможно все время сопротивляться, особенно в условиях пыток, которые они применяли к тебе, — вмешался Ормак. — Можно сопротивляться несколько дней, даже несколько недель, но, если они контролируют всю обстановку вокруг тебя, каждое твое движение, в конце концов они начинают контролировать и твой мозг. И ты не можешь сопротивляться. После этого люди сходят с ума или умирают. Ты не предатель. Ты герой. Ты спас наши жизни и по мере возможности помог предотвратить третью мировую войну. Ты говоришь, что помог им построить этот самолет? Что ж, теперь ты можешь помочь нам улететь на нем от них.
— И, может быть, даже использовать его против оккупационных белорусских войск, если мы сможем установить на него какое-нибудь вооружение, — добавил Макланан и выглянул в окно кабины. — Где же наши литовские помощники? Они ведь отправились поискать здесь бомбы и ракеты.
— Пойду выясню, — предложил Бриггс. — А то просто сижу здесь и нервничаю, особенно когда вы заводите разговор о вооружении. — Он спустился по небольшому трапу и скрылся в передней части ангара. Через несколько минут Бриггс вернулся с генералом Пальсикасом и сопровождавшим его переводчиком. Он надел наушники, соединенные проводами внутренней связи с кабиной.
— Плохие новости, ребята. Похоже, литовцы уходят отсюда.
— Что-о?!
Пальсикас надел наушники, отодвинул в сторону переводчика и заговорил. При этом те, кто находился в кабине «Тумана», вынуждены были уменьшить звук, настолько раскатисто звучал голос Пальсикаса.
— Эй, шпионы, а вы хорошо смотритесь в этом странном советском самолете. Желаю удачи! А мы уходим. Прием.
— Говорит генерал Ормак. Куда вы уходите, генерал?
— На встречу с генерал-лейтенантом Вощанкой и его бригадой в городе Кобрин... или в аду, — ответил Пальсикас. — Он перешел границу, имея сорок тысяч солдат и множество танков. И движется очень быстро. Может захватить Вильнюс прежде, чем моя «Бригада Железного Волка» займет позиции. И еще больше войск может подойти из Калининграда и Черняховска. Так что нет смысла оставаться в «Физикоусе». Прием.
— А вы можете оставить нам несколько человек, которые говорят по-английски и по-русски? Мы хотели бы загрузить самолет и...
— Нет. Мне очень жаль, генерал. Это невозможно. Мы оставляем здесь только команду подрывников. Они уничтожат «Физикоус», если белорусские войска прорвутся к нему. Но ни одного солдата я здесь не оставлю. Возможно, вам теперь лучше отправиться в посольство. Мы уходим. До свидания. — Пальсикас протянул наушники Бриггсу и удалился.
— Что ж, похоже, что нам придется заправлять и загружать самолет самим, — с покорностью в голосе произнес Ормак. — Дэйв, я бы хотел, чтобы ты первым делом перевел Патрику инструкцию по заправке. А мы с Бриггсом пока поищем вооружение. Давайте приступать.
Дэйв Люгер со всем энтузиазмом, на который был способен, начал лазить из самолета и обратно, прихрамывая, ковылял по гладкому бетонному полу ангара, несколько раз вынужден был отдыхать, объясняя Патрику систему заправки. Патрик размотал шланг заправочной колонки и потащил его по полу к самолету.
— Я вспомнил, как ты делал это в Анадыре, Патрик, — сказал Дэйв, сидевший возле переходника для заправки топливом, расположенного в левой передней части «Тумана».
— Но я рад, что сейчас мне не надо забираться на самый верх этой штуки, да и погодка здесь гораздо приятнее, чем там.
— Вот тут ты прав, — согласился Люгер. Несколько секунд он внимательно разглядывал Макланана, потом добавил: — Я вижу, тебе пришлось делать пластические операции в отмороженных местах.