— Так точно! — охотно подтвердил Юрек.
— Тогда вперед! — сказал командир. — Через пятнадцать минут общий сбор у машин. Полный комплект снаряжения и оружия. Пошли!
Ночары немедленно сорвались с места и выбежали из зала, в ровных шеренгах устремляясь к хранилищу. Юрек бежал вместе с ними, чувствуя, как стучит его сердце.
Он сам не смог бы сказать, от страха или от предвкушения.
11
В оранжерее было темно, холодно и тихо.
Она была полна пустых каменных ваз и как охраняемый объект никуда не годилась. Юрек немного походил туда и обратно, но в конце концов нашел достаточно удобное место, с которого просматривались как все окна, так и входные двери.
Теперь он стоял, прижавшись спиной к каменной колонне. Сначала адреналин не позволял ему почувствовать усталость. Арлецкий внимательно просматривал в ноктовизор одно окно за другим и с напряжением наблюдал за всем вокруг. Страх усиливался волнами и заставлял сердце пускаться в бешеный галоп. Потом утихал… а потом снова нарастал.
Через каких-то тридцать минут, в течение которых ничего так и не произошло, Юрек немного пришел в себя и остро почувствовал все, что происходило с его телом. Под грузом килограммов оборудования оно страшно потело, а бронежилет был жестким и неудобным. Одетый сверху тактический жилет, полностью загруженный запасными обоймами, только добавлял тяжести. Ремешки были застегнуты вкривь и вкось, Юрек слишком торопился, и нулевой опыт сказывался. Зато теперь кобура с пистолетом на бедре свободно висела, больно стуча по ноге. А второе бедро оказалось застегнуто слишком туго и по ноге гуляли мурашки. Хай-таки Арлецкий тоже зашнуровал излишне старательно и теперь почти не чувствовал ног. Сжимаемый в руках пистолет-пулемет «МР5А3» сначала казался восхитительно легким, но сейчас оттягивал руки, как будто был сделан из олова. И в завершение картины кевларовый шлем тоже был застегнут слишком слабо и теперь легонько мотался при каждом движении головы. А поскольку ноктовизор держался частично на шлеме, поле зрения было ограничено и непредсказуемо изменялось.
К страху прибавилась злость, с которой пришло унижение. Вот, посмотрите на него, настоящий коммандос в действии. А точнее, хрен собачий, а не коммандос. Господин Арлецкий, хватит строить из себя незнамо что. В процессе отделения мужчин от группы непевчих птичек вы уже сами знаете, к какой категории принадлежите. Так что пора и честь знать. Надо самому понимать, когда еще можно уйти достойно.
Ладно, но все-таки не сию минуту. Не в середине операции, когда там ребята из его отряда. Да, он ни с кем из них не знаком и вообще не уверен, играют ли они за ту же команду. Но все-таки убегать он не будет. Может быть, где-то во всем этом есть некая правда, которой он еще не понял. Так что убегать он не будет, что бы ни случилось. Никогда. Они бы такого не простили… и он сам бы тоже не простил.
Над дворцом стемнело, как будто налетела туча густого дыма, который закрыл все и так и остался, навеки.
Шууут, шууут, шууут… в темноте появился какой-то звук. Какое-то время Юрек прислушивался, чувствуя, как сердце снова начинает стучать быстрее, а руки немного дрожат. Этот звук… вертолет. Шуут, шуут, шуут, режут воздух лопатки винта. Еще тихо, так что или они очень-очень далеко, или на вертолете стоит какая-то изоляция. В любом случае началось.
Юрек выпрямился, поднял автомат и прижал приклад к плечу. Теперь он смотрел на вверенное помещение через голографический прицел и водил вокруг концом дула, которое как будто слилось с телом. Кружок с крестиком пробегал на фоне окон, стен, двери… Никакого движения, тишина.
Вдруг его череп наполнил громкий звук, похожий на многоголосный приветственный окрик, переполненный восторженной радостью.
Арлецкий в панике посмотрел вокруг, но в оранжерее было все так же пусто. Казалось, что у звука нет источника, он не слышался из какого-то конкретного направления, а просто был везде, врывался прямо в мозг… Юрек вдруг почувствовал, как деревенеют конечности, а по спине начинает течь холодный пот. Он понял, что голоса раздавались прямо в голове, уши не принимали ни одного звука.
«Salve, Domine!» — страстно подумал он.
И задрожал, понимая, что это тоже не его мысль. Она пришла снаружи, из чужих умов, так же, как и предыдущий звук.
«Salvete, fratres!» — прозвучал мощный голос в его голове.
А потом все вдруг стихло.
Юрек сглотнул.
Страх куда-то испарился, а с ним исчезли беспокойство и злость. Человек начал обводить помещение размеренным, внимательным взглядом. Он, как автомат, оценивал, анализировал и обрабатывал данные, принимал решения. Эмоции ушли, осталась только полная концентрация на цели. Задание. Выполнить задание.