Когда Канаме попыталась дозвониться до него по сотовому телефону, она получила ответ: «абонент вне радиуса действия сети». Пробило восемь часов, а потом и девять. Миновала полночь, и незаметно подкралось утро. Сейчас на столе в небольшой квартирке, где в одиночестве жила Канаме, громоздилась куча разных вкусностей, которых она вчера с легким сердцем наготовила для Соске. Черт, лучше бы она вместо этого сама позанималась!
— Нет, — проворчала она. — Соске совершенно здесь ни при чем. Ничего общего.
— Так я и знала, — Киоко, конечно, насквозь видела все ее увертки. — Почему же он сегодня не появился в школе?
На соседней спортивной площадке группа мальчишек-одноклассников шумно играла в баскетбол. Но Соске среди них не наблюдалось.
— Понятия не имею!.. — теперь Канаме почти рычала. — Смылся вчера во время обеденной перемены и с тех пор носа не казал.
— Так что же он натворил?
— Мне по барабану, чем он там занимается! Говорю же — он тут совершенно ни при чем!
Наглая ложь. Если бы Канаме было все равно, она бы не стала пахать на кухне, как каторжная. Настоящее праздничное меню: поджаренная свежая макрель, тушеные с дайхоном кальмары, тофу с яйцами-питан и еще много всего.
Канаме горько вздохнула.
— Эй! — Киоко оторвала ее от тягостных раздумий, хлопнув по спине. — Твоя очередь стоять на бите.
— А? Да-да, — Канаме поднялась со скамейки, прихватив биту, и направилась на базу. Внезапно она остановилась, услышав накатывающийся низкий вой турбовинтового двигателя и уханье рассекающих воздух винтов. Подняв голову, она, тем не менее, не заметила в чистом небе ни следа вертолета, который, судя по звуку, снижался где-то совсем рядом.
Но она могла поклясться, что слышала его рокот!
Ну и ладно.
Девушка-питчер из соперничающей команды без дальнейших церемоний запустила мяч из-под руки. Описав не слишком быструю параболу, он оказался прямо перед Канаме. Она мгновенно представила пред собой серьезную и сосредоточенную физиономию Соске.
«Соске, ты просто»…
— …Бака-а-а-а-а6!!! — яростно выкрикнула она и изо всех сил взмахнула битой.
Бац.
Мяч усвистел вверх, верх, вверх, взлетев в небеса по направлению к левому полю. Это был прекрасный удар, и полевому игроку пришлось торопливо попятиться, чтобы его поймать. Девичья софтбольная команда разразилась восторженными криками.
Мяч прочертил четкую дугу — но вдруг остановился в воздухе и отскочил обратно, как будто ударившись о невидимую стену. Он упал прямо перед носом девушки, стоявшей на левом поле, к изумлению всех зрителей, уверенных в том, что сейчас будет безусловный хоумран. Канаме затормозила и, пристыженная, остановилась на второй базе. Озадаченные взгляды игроков и зрителей устремились в чистое небо над левым полем.
«Ничего не вижу, — подумала Канаме. — Стоп, погодите. Что это? Кажется, воздух немного дрожит»?
Вертолетный гул внезапно надвинулся, заглушив все звуки, и в поверхность спортивной площадки ударился мощный нисходящий воздушный поток, мгновенно поднявший непроницаемое облако пыли. Поднятый песок и ветер заставили всех зажмуриться и закрыть лица руками.
— Что за ерунда?! — завопила Канаме, не слыша своего голоса. Вихрь слепил глаза и яростно рвал одежду так, что ей пришлось пригнуться, скорчившись на второй базе.
Загадочный гул начал уменьшаться и удаляться так же стремительно, как и появился. Яростный смерч ослаб и исчез, только пыль кружилась в воздухе, быстро оседая. На софтбольную площадку снова вернулись тишина и спокойствие.
Канаме подняла голову. Но, как бы она ни вглядывалась, в небе не было заметно ничего подозрительного: ни вертолетов, ни самолетов.
— Откуда же это все?.. — пробормотала она.
Стоило девушке подняться на ноги и отряхнуться, как ее взгляд упал на стоящего перед ней молодого человека в летней школьной форме.
На плече довольно высокого — сантиметров 175 — подтянутого и крепкого юноши висел большой вещмешок оливкового цвета, а в левой руке он держал черную сумку.
— Соске?..
Соске деловито оглянулся.
— А, Чидори, — узнал он.
Хотя Сагару Соске никто не назвал бы внешне непривлекательным парнем, вокруг него постоянно витала атмосфера напряженности. Брови навсегда строго сдвинулись, губы сурово сжаты, глаза смотрели пристально и недоверчиво. Волосы росли без всякого почтения к моде, так, как им вздумается.
— Все же опоздал на два часа, — Соске взглянул на наручные часы, потом на циферблат на фасаде школы. — Хотя очень торопился.
— Что ты несешь?! — по голосу Канаме нетрудно было догадаться, что она отчаянно борется с желанием дать ему по зубам.