Канаме продолжала кататься по земле, сцепившись с Такумой, а Тесса наклонилась над ними, не зная, что делать. С другой стороны площадки к ним бежали двое террористов с пистолетами наготове.
Это плохо.
Соске попытался прицелиться в них, но снайпер не дал ему выстрелить: пуля разбилась о край бетонной стойки, и острые осколки секанули по щеке. Стрелок не обращал внимания на то, что происходило посреди спортплощадки, что было логично — двое террористов в масках уже готовы были помочь Такуме и разобраться с девушками — и снайпер сосредоточился на том, чтобы нейтрализовать Соске.
«Я ничего не могу поделать».
Соске понял, что сделал сразу две ошибки: и с Канаме, и с Тессой. Ни одна из них не бросилась бежать прочь, как он предполагал, когда намеревался отвлечь снайперов и прикрыть их. Такого развития ситуации он не предвидел.
Он снова бросил взгляд на крышу спортзала и ахнул. Снайпер отложил винтовку и поднял новое оружие — одноразовый противотанковый гранатомет.
Кумулятивная граната легко могла пробить дырку в стене здания, что уж говорить про тонкую бетонную стойку.
Террорист выстрелил, и огненная головня устремилась к Соске, оставляя за собой дымный след. Взрыв разбил укрытие на куски, расшвыряв их по двору.
Несколькими секундами раньше Тесса, задыхаясь, подбежала к сцепившимся противникам и закричала:
— Отпустите его! Нужно бежать!
— Что?.. Зачем ты вернулась, дурочка! — выкрикнула Канаме, пытаясь открутить Такуме ухо. — Я их отвлеку, быстрее!..
Ее слова перекрыл оглушительный взрыв. Ударная волна вдавила барабанные перепонки, а толчок горячего воздуха чуть не сбил Тессу с ног.
Над развалинами фонтанчика в углу школьного двора крутился черный тротиловый дым, перемешиваясь с цементной пылью. Обломки и бетонная крошка все еще щелкали по земле, а сквозь дым уже прорывались белопенные струи воды, под давлением вырвавшейся из перебитых труб.
Соске не было видно. Нигде.
Он оказался в самом центре разрыва.
За спинами оцепеневших Канаме и Тессы возникли двое вооруженных террористов. Надежда на спасение растаяла.
— Отбегался, голубчик. Верно, красотки?
Девушки не смогли выдавить ни слова в ответ.
— Можете и вы бежать, если хотите, — с издевательской усмешкой заявил один из мужчин. — Если предпочитаете получить пулю в спину, конечно.
— Постойте! — вмешался Такума. — Их еще нельзя убивать.
— Что ты несешь?
— Эта девушка… — мальчик вдруг запнулся и опустил голову. — Н-нет, ничего.
Террорист проговорил в микрофон радиогарнитуры:
— Он у нас. Остальных придется убить.
Ответа второго радиоабонента не было слышно, но он заставил мужчину удивленно всхрапнуть. — Хе, ты серьезно? Слушай, Сэйна… Хорошо, хорошо, понял. Исполняю.
Он пожал плечами и бросил девушкам пару наручников.
— Застегнитесь-ка, и побыстрее. Пойдете с нами. Но только попробуйте дернуться — и вам конец.
26 июня, 23:27 (стандартное время Японии)
Кото, Токио, Япония
Доки Аками.
Взгляд Калинина неподвижно уперся в ржавый подволок каюты. Хотя часов в каюте не было, он знал, что полночь еще не наступила. Прислушавшись, он различал целую гамму механических звуков: урчание моторов и вздохи компрессоров, позвякивание цепей от талей, скрип и лязг каких-то металлических частей.
В грузовом трюме.
Временами палуба начинала подрагивать от низкого гула крупной турбины — словно ее гоняли для проверки на малых оборотах. Террористы явно что-то собирали в трюме. Если подумать, по звукам это больше напоминало не столько монтаж, сколько предстартовые испытания.
Вероятнее всего, это был бронеробот — и далеко не обычный бронеробот. Калинин предположил, что они собираются использовать этот механизм, чтобы посеять в городе панику и хаос.
Со скрипом отворилась ржавая дверь, и появилась Сэйна.
— Как вы себя чувствуете?
— Как выгляжу, — майор кивнул на набухшие красным повязки.
— Непохоже, чтобы вы были при смерти. Под маской джентльмена скрывается битый, тертый и крепкий волк.
— Это правда. Достаточно крепкий, чтобы не повеситься в камере.
Нелицеприятная аналогия с наставником не заставила Сэйну даже поморщиться. Она просто неторопливо приблизилась и плавно прижала кончиком указательного пальца повязку на его левой руке — раненой — руке.
Острая волна боли стрельнула по всей левой стороне тела пленника, но он тоже не изменился в лице.
— Хотите назвать его трусом?
— Решать тебе, — ровно ответил Калинин, игнорируя боль.
— Что это значит?
— Учитель, Такейти Сэйдзи, сейчас существует только внутри тебя. И его правоту или неправоту определяют дела именно твоих рук.
Это было точное попадание. В самое больное место. Если бы Сэйна тоже не считала втайне, что наставник выбрал слишком легкий выход, то ее броня бы не треснула — достаточно было бы высмеять оппонента. Но она не могла.
Осознав свое поражение, Сэйна убрала руку и выпрямилась. Отвела взгляд.
— Вы необычный человек, — проговорила она тихо. — Вам бы быть священником, а не солдатом.
— Впервые слышу такое, — заметил Калинин. — Интересно было бы сменить имидж.
— Да, сутана и Библия вам бы пошли.
— Не знаю.
— Я уверена.
Теперь она прикоснулась к его руке совсем по-другому. Мягко, почти нежно.
— Какая жалость.
— Что?
— Что мы не встретились раньше… — она отвернулась и шагнула к двери, не закончив фразу.
— Еще не поздно.
— Увы, нет, — ее голос снова обрел изначальную ледяную звонкость. — Мы с самого начала находились по разные стороны баррикад. И я не убила вас немедленно только из прихоти. Когда мы выжмем из вас информацию о лямбда-драйверах, вы больше будете не нужны.
— Я ничего не скажу.
— Вот как? — она задержалась на секунду. — Но Сагара Соске мертв, а его спутниц везут сюда вместе с Такумой. Наверное, мне придется задать им пару вопросов у вас на глазах.
Калинин молчал.
— Такума разбудит его. И с этой силой мы восстанем против мира, который отрекся от нашего учителя. Вы были правы. Мы — враги.
26 июня, 23:24 (стандартное время Японии)
Тефу, Токио, Япония
Академия Фусимидай
«Сколько же я был без сознания»?
Соске с трудом приподнялся и сел. Осколки стекла и бетона со стуком и звяканьем осыпались с его спины на пол. Быстрая инвентаризация рук и ног показала, что все не так уж плохо. Несколько синяков и… да, пожалуй, легкая контузия. Помог предусмотрительно надетый бронежилет.
Осмотревшись, он понял, что лежит на кафельном полу школьного медпункта. За мгновение до попадания гранаты он совершил отчаянный прыжок в окно — прямо из-за стойки с кранами. Настигшая ударная волна выбила из него дух, несмотря на капитальную стенку.
Шатаясь, он поднялся на ноги, оперся на опаленную снаружи раму выбитого окна и выглянул во двор. Ослепительные огни на мачтах освещения уже погасли, но спортплощадка была освещена. Его сердце болезненно перестукнуло, пока он обшаривал глазами широкое пространство, расчерченное линиями дорожек.
Ничего. Ни следа девушек. По всей вероятности, обоих взяли в заложницы — но это куда лучше, чем увидеть их бездыханные тела.
Тем не менее, случившееся нельзя было расценивать иначе, как колоссальный провал. Ошибку, которую ничем нельзя оправдать.
Урц-7, носитель индивидуального боевого позывного, боец самой доверенной и ценимой начальством штурмовой команды в структуре СРТ, едва не заплакал.
То, что он сумел выжить в ожесточенном бою, в котором девяносто девять из ста обычных солдат погибли бы, ничуть не утешало.
— Великие боги, да что же тут творится?! — донесся стон из коридора за его спиной. Поспешивший на шум сторож был поражен до глубины души.