Под руку попался стальной ломик, толщиной в ее запястье. Покачнувшись под его весом, Канаме свирепо бросилась на террориста, с натугой занеся импровизированное оружие над головой. Странно, вместо того, чтобы выстрелить, тот отчаянно замахал рукой, словно прося пощады. Чего захотел!..
— Вот тебе!!!
Канаме обрушила ломик вниз, едва не улетев вслед за ним. Террорист в маске едва успел прикрыться своим коротким автоматом, но не смог полностью погасить удар. Железяка скользнула, чувствительно задев его по шее. Противник снова качнулся, но не отступил, проявив неожиданное упорство.
— Да чтоб ты сдох!.. — завизжала Канаме, и снова размахнулась.
В этот раз боевик не смог уклониться и, чтобы не дать размозжить себе череп, блокировал ломик пистолетом-пулеметом, держа его обеими руками. Ба-бам! Тонкая затворная коробка «Штейера» прогнулась, а террорист, выронив выведенное из строя оружие, шлепнулся на задницу, приложившись затылком о стальную трубу.
— Все еще мало?.. — со слезами выкрикнула Канаме. Ноги дрожали так, что коленки стукались друг об друга, в висках колотило, перед глазами все плыло.
Террорист в маске поднял руки — он сдавался. Но в его голосе — на удивление ровном — почему-то прозвучало восхищение:
— Ты полна сюрпризов.
— ...Что?!
— Это я, Чидори! — сказал он, стаскивая маску-балаклаву.
Разглядев в полумраке лицо, Канаме выронила лом.
— Соске?!..
Словно в честь их воссоединения, в другом конце трюма вспыхнула новая яростная перестрелка. Пуля оглушительно разбилась о переборку у них над головами, барабанные перепонки были готовы лопнуть от грохота. Враги топали прямо над головой, следующие их выстрелы могли оказаться точнее... но, не думая ни о чем, Канаме отчаянно бросилась Соске на грудь, вцепившись в него, словно он мог в любую секунду пропасть.
В этом не было ни капли рациональности, но, как бы она ни была напугана, страх отступил, растворился во вспышке ослепительного восторга и облегчения.
Соске остался жив.
Он пришел сюда, пришел за ней.
Он возник в самый жуткий момент, чтобы защитить ее — и все раздражение, вся досада, которую она вываливала на него за эту бесконечную ночь, мгновенно исчезла, растворилась без следа. Канаме была невероятно счастлива, прижимаясь к его крепкой и надежной груди.
— Э-э… Чидори?.. — смущенно позвал Соске.
— Мне было так страшно!.. — всхлипнула она, вытирая мокрые щеки о жесткую ткань боевого комбинезона.
— Прости.
— …И я так волновалась!
— За это тоже прости.
— Идиот, меня чуть не убили! Да еще несколько раз подряд!..
Соске неожиданно прервал ее, выхватив пистолет. Стремительно прицелившись, он дважды выстрелил вверх. Раздался крик, за которым последовал тяжелый удар падающего тела и отвратительный хруст.
Придержав поперхнувшуюся Канаме за плечо, Соске всмотрелся, снова повернулся к ней и кивнул.
— Извини. Можешь продолжать.
Она в ошеломлении моргнула и отпрянула от него.
— Н-наверное… сейчас неподходящий момент…
— Хм. Согласен.
Они быстро спрятались за огромным генератором.
— Откуда ты тут взялся?
— Мы обнаружили базу террористов и атаковали со стороны моря.
— Ты знаешь, отчего тут все ходило ходуном? Такой жуткий взрыв!..
— Конечно, — кивнул Соске. — Мы заминировали судно, когда поняли, что вы в опасности. Взрыв нанес обширные повреждения, и оно скоро затонет.
— Да чем вы только думали?!
— Это нормальная тактика. Смятение в рядах противника, плюс вывод из строя боевой техники, находящейся в его распоряжении. Оптимальное решение.
Канаме подумала и решила, что, возможно, он все-таки прав. При одном маленьком условии — если они успеют вовремя унести ноги с тонущего сухогруза.
— Ты сказал «мы». Кто там еще с тобой?
— Мао и Курц.
— А-а, так я и знала, — Канаме была неплохо знакома с этой парочкой, и помнила, что они ничуть не уступали Соске в умении драться.
— Пора уходить. Противнику в настоящий момент не до нас.
Соске схватил ее за руку и потащил за собой.
Когда «Джордж Клинтон» резко накренился, Такума отлетел к переборке и сильно ударился о железо, сначала плечом, потом головой.
Шатаясь, он ухватился за перила. В висках гудело и стреляло, перекликаясь с идущей неподалеку ожесточенной перестрелкой.
Когда он осознал, что сухогруз тонет, его захлестнул пессимизм.
«Мы не сможем запустить «Бегемот»… Мой шанс повести его в бой, явить миру его мощь… все пропало. Я не смог… не смог доказать сестре»…
Голова гудела, на ресницы стекали капли крови — он рассек лоб при ударе о переборку.
Красная кровь. Моя кровь. Больно.
— Такума!
По мостику быстро перебежала Сэйна, за которой торопился еще один террорист.
— Сестра…
— Чего ты ждешь?! Быстрее, залезай в кокпит. Мы должны поднять «Бегемот».
— Но как мы сможем? Корабль тонет и я… я ранен, — жалобно простонал он.
— Ты будешь ныть из-за каждой царапины? Она не помешает пилотировать «Бегемот»!
— Мне больно…
Сэйна схватила его за воротник и притянула к себе, яростно прищурившись.
— Никто другой не сможет этого сделать. Не думай, что у тебя есть выбор. Судьба нашего дела в твоих руках. Если ты струсишь, все наши жертвы окажутся напрасными. Полезай в «Бегемот», живо!
— Но… но разве я… — запинаясь, выдавил Такума.
Разве ты не волнуешься за меня, сестра? Ведь я ранен. И я так старался заслужить твою похвалу: я тренировался, как проклятый, вытерпел столько этих отвратительных «процедур». Неужели «Бегемот» для тебя важнее, чем я? Я ничего не знаю о Такэйти, я делал все только ради тебя! Сестра…
— Ты знаешь, сколькими людьми мы пожертвовали из-за тебя?.. — процедила Сэйна. Ее рука сжала воротник, не давая дышать.
Понятия не имею.
— Если ты не пробудишь «Бегемот», ради чего ты вообще живешь?!
— Н-не надо… не говори так…
— Если ты струсишь и слиняешь в кусты, ты мне не нужен.
А я думал, что ты любишь меня… даже без «Бегемота». Но… я не нужен тебе. Я — всего лишь тот, кто дергает за рычаги. Часть механизма. Винтик.
— Слушай. Ты пробудишь его. И тот парень тебе поможет. — Сэйна кивнула на террориста, стоявшего у нее за спиной. — Ты сможешь, главное — нельзя терять ни минуты.
Не заботясь кровавой дырой, которую оставила в сердце Такумы, Сэйна соскользнула по трапу вниз и убежала, скрывшись за массивным корпусом «Бегемота». Оставшийся надсмотрщик грубо дернул его за плечо.
— Чего ждешь? Нечего зевать, корабль тонет. Шевели копытами.
Безжалостно понукаемый Такума неловко шагнул в сторону чудовищного механизма.
Пользуясь беспорядком и суматохой, Соске и Канаме оторвались от преследователей и добежали до выхода из грузового трюма. Там они столкнулись с майором Калининым и Тессой.
— Мистер Сагара!.. — в ее прерывающемся голосе смешались удивление и радость.
— Простите, что задержались со спасательной операцией, командир.
Судя по выражению лица Тессы, она готова была броситься ему на шею и расплакаться, как Канаме, но сумела взять себя в руки. Опустив глаза, она выпрямилась и отчеканила:
— Счастлива, что вы выжили, сержант, — Тесса старалась, чтобы ее голос звучал официально и сдержанно, но у нее не очень получалось. — И я больше не сержусь за то, что вы сделали в школе.
— Так точно, командир! — Соске тоже выпрямился, удивленно хлопнув глазами. — Рад стараться.
— Что же ты натворил, сержант? — поинтересовался Калинин.
Хотя оба они успели получить сообщения о гибели друг друга, ни майор, ни Соске внешне не показали радости от того, что худшие предположения не оправдались. Как бы странно это ни звучало — им было не привыкать.