–Колонна машин без опознавательных знаков. Ваши? – тут Димитрий погрозил военным пальцем, истерически захохотав, что убедило в его психической травме.
После вспышки смеха силы его покинули – похоже, с мозгами у него творилось что-то неладное. А может, он был в своем уме, это не к месту пришелся сам Габрелянов. Он вообще чувствовал себя неловко в компании сторожей-невротиков, ди-джеев и начальства.
Простившись со сторожем, военные продолжали движение к заданным координатам. То, что о тумане не пришло оповещения от МЧС, свидетельствовало об упущении службы (будущее непроницаемо, но ближайшее будущее – нет), которое военным предстояало закрывать ценой собственной жизни.
Майор откинулся на сиденье автомобиля и не спускал глаз с дорожного полотна, усеянного тельцами животных и пернатых. Окрестности заволокло непрозрачной мглой, но в это время года туманы случались довольно часто, и водители были приучены соблюдать осторожность на дороге. Из-за плохой видимости водитель не сразу заметил металлолом на обочине – все, что осталось от мотоцикла. Не оттащи его кто-то с середины дороги, тут бы и пришел конец доблестному экипажу Габрелянова.
Высланный вперед боец с тепловизором отследил источник повышенной температуры – как выяснилось, в багажнике мотоцикла оставался термос с горячим чаем – похоже, авария произошла совсем недавно.
Отдав команду обыскать окрестности, майор рассчитывал найти труп пострадавшего в ДТП. Судя по состоянию транспортного средства, водитель получил травмы, несовместимые с жизнью, тем не менее, человека возле мотоцикла не оказалось. Анализ места ДТП указывал, что пострадавшего забрала попутная машина.
Габрелянов доложил о ситуации по рации, прибавив комментарий, что его группа продолжает движение на локацию, отмеченную в записке с координатами. Ответа он не получил, поскольку рация не работала, однако в присутствии своих бойцов командир решил не обнародовать то, что у них потеря связи во избежание паники.
Отряд продолжил движение. При подъезде к месту, служившего им целью, они увидели «ГАЗ 66», а в его кабине – трех человек, как будто бы спящих. Окно оказалось разбитым, а дверь отжата ломом.
– Газ? – спросил Галкин у Габрелянова, который имел большой опыт в работе при чп.
– Очень даже похоже, – последовал ответ.
– И шо теперь? – спросил Галкин.
– Крепиться…Будем ждать дальнейших распоряжений.
Грузовик находился в рабочем состоянии, ничто не указывало на поломку как причину аварии. Не оставляло сомнений, что солдаты отравились, что подтверждали следы рвоты на гимнастерках.
– На сегодня хватит, – скомандовал майор и велел бойцам отправляться обратно.
Он не обратил внимания на легкий налет ржавчины на капоте. А ведь военному транспорту полагалось находиться в безукоризненном состоянии.
«ГАЗ» с мертвыми солдатами. Потерявший память охранник. Искореженный мотоцикл с исчезнувшим водителем. Что дальше? Зона боевых действий?
Налево, насколько хватало зрения, тянулась линия электропередач. Впереди же… майор Габрелянов сосредоточился. Он не знал, что его ждет впереди.
Круг 6-й
Большую тревогу у Виктора вызывало состояние Надежды, у которой из-за передозировки промедола начались проблемы с сознанием. Она погружалась в транс, словно посторонний голос усыплял ее. Вероятно, было что-то убаюкивающее в тех историях, что рассказывал Виктор.
От резкого толчка машины ее подбросило, и едва Надя пробудилась, как сразу дала о себе знать боль. Она услышала громкий голос своего попутчика:
–Мы сможем взломать дверь? Что ты об этом думаешь?
С впалыми щеками и почерневшими глазными впадинами он напоминал скорее сумасшедшего, но на женщину произвело впечатление, что все это время доктор не переставал разговаривать с ней. Даже не будь этого разговора, этого толчка, пробудившего ее от сна, Надежды была бы вечно благодарна ему. Придя в себя, превозмогая боль и не жалуясь, она поддерживала беседу.
И Виктор, словно и не понял, что все это время она провела в забытьи, и принялся снова объяснять, что хранилище химзавода уже тридцать лет как не используется, и предполагается, что все бочки из него вывезли, что, конечно, не соответствовало действительности. Следовало проникнуть в воздухозаборник хранилища и преградить оттуда доступ отравленного воздуха.
–Хорошо, – рассеянно отвечала ему Надежда.
Во всем мире существовало только двое людей – это она и тот странный человек, который разбудил её.
Место выглядело заброшенным, если тут и оставался сторож, он не давал о себе знать. Но с большей уверенностью можно было предположить, что охрану осуществляла дежурная группа, появлявшаяся на объекте раз в неделю и объезжавшая периметр по асфальтовой дороге.