– Здесь много моих знакомых, Кэтрин.
– Но ты не со всеми спал, – ревностно подмечаю я.
– Тебя беспокоит Жаклин?
Неоднозначно пожимаю плечами.
– Почему? Разве я дал повод? – его взгляд прожигает меня насквозь.
– Я тоже не даю тебе повода, однако тебя беспокоит Джейсон Торн.
– Роберт, Кэти! – а вот и Риз.
«Вовремя», – думаю я, натянув на рожу дежурную улыбку.
– Привет, мам.
– Тетя.
Она чмокает меня в щеку.
– Показ начнется чуть позже. Ты уже виделся с Дэйзи и Рональдом?
– Нет, и, по правде говоря, не горю желанием, – сухо выплевывает Роберт.
Риз укоризненно качает головой и переносит внимание на меня:
– Дорогая, какое дивное платье! Зеленый тебе очень идет.
– Спасибо.
– Ладно, я пойду поздороваюсь с Мардж. Встретимся после шоу!
С трудом выдержав целый час до показа и сам показ, мы с Робертом наконец вылезаем на улицу и вновь попадаем в лапы назойливых папарацци.
– Эй, Роберт! Кто эта девушка?
Началось!
– Это твоя невеста?!
Боже!
– Роберт, вы помолвлены?!
– Эй, сюда! Смотрите сюда!
Я моргаю и прибавляю шагу.
– Подожди.
– А?
– Поцелуй меня.
Что?!
Не дав мне опомниться, Роберт резко наклоняет голову и засасывает мою нижнюю губу.
Я что, сплю? Или он правда целует меня здесь, на виду у кучки недоносков, которые помимо всего прочего снимают все это на камеры? Со всех возможных ракурсов, щелк, щелк, щелк…
Я не шевелюсь.
– Роберт, повернись! Роберт!
– Сюда, Роберт! Направо! Эй!
Обворожительно улыбнувшись, Роберт заканчивает свое фееричное представление и, взяв меня за руку, уводит нас в сторону парковки.
– Они напечатают это, да? – бормочу я, уставившись на свои колени.
– Наверняка.
Здорово. Только такой славы мне не хватало.
– Кэтрин, в чем дело?
Я вздыхаю.
– Эй, – он пододвигается ко мне, – ты расстроена?
Он еще спрашивает!
– Я не привыкла к такому, вот и все.
– К чему? – он смотрит на меня с непониманием.
– К тому, чтобы меня обсуждали.
– Не тебя, а нас, – он щурится. – Или ты стесняешься меня?
– Тебя?! Господи!
– Что тогда?
Вот прицепился!
– Себя. Я стесняюсь себя. Доволен?
– Нет, – раздраженно. – И знаешь что? Я всерьез начинаю подозревать, что ты тоже немного чокнутая.
– Чокнутая?
– Именно. Иначе не объяснить твою навязчивую, неоправданную, маниакальную закомплексованность.
– Она не неоправданная… – пытаюсь возразить я, но он поднимает палец вверх, призывая меня заткнуться.
– Хватит болтать.
Взяв меня за затылок, Роберт тянется к моим губам и нежно целует меня.
Это не показуха, не постановка для кучки изголодавшихся по скандалам журналистов, это… другое. Настоящее, искреннее. На минуту все мои страхи и опасения отлетают на второй план, уступая место уверенности в наших отношениях. Он выбрал меня. Невзирая на изобилие женщин, мечтающих выскочить за него замуж, он все-таки выбрал меня.
– Почему ты всегда сам открываешь бутылки?
Роберт гладит меня по загривку и ухмыляется.
– В студенческие годы я работал барменом.
– Правда?
Он кивает.
– Где?
– В Гринвиче на Бликер-стрит есть местечко под названием «Wicked Willy’s», – он улыбается своим воспоминаниям.
– Значит, причина в этом?
– Наверное. Плюс, я терпеть не могу, когда официанты подолгу торчат возле стола, – фыркает он, и я начинаю смеяться.
– Не представляю тебя барменом.
– Охотно верю. Только я не всегда был такой задницей, – он целует меня в макушку. – Впрочем, если бы ты познакомилась со мной тогда, то вряд ли бы в меня влюбилась.
– Почему? Ты был недостаточно красив?
– Скажем, я был еще более несносным, нежели сейчас.
– Куда уж еще?
Ущипнув меня за задницу, Роберт переворачивается на бок, и мы оказываемся лицом к лицу.
– Считаешь, что хуже уже некуда, а, Бэйли?
– Совершенно верно, Эддингтон. Но вообще-то мне нравится мой буйнопомешанный псих.
Роберт задумчиво сужает глаза, переваривая услышанное.
– Хотя иногда меня это достает, – добавляю я.
– Что именно?
– Твоя подозрительность. По-моему, тебе самому от этого некомфортно, – предполагаю я, утопая в глубине его карих глаз.
Уронив взгляд на мою руку, Роберт долго изучает сверкающее на моем пальце кольцо. Что ж, теперь я понимаю, зачем он подарил мне его. Чтобы обозначить территорию. Неужели он и впрямь боится, что я изменю ему? За кого он меня принимает?
– Ты очень красивая, – тихо произносит он. – Я никому тебя не отдам, понятно? Никому.