– Такис! Как дела?
– Хорошо, Вонни, а у тебя?
– Краем глаза слежу за Марией, чтобы та не протаранила твой офис.
– Давай спрячемся прямо в офисе, меньше риск, что попадем под колеса, – сказал он и провел ее внутрь. – Знаешь, о чем я хочу с тобой поговорить? – спросил Такис.
– Нет, не представляю.
– Догадайся.
– Есть вести о Ставросе? – нерешительно спросила она.
– Нет, вовсе нет, – удивился он.
– Что ж, тогда сам рассказывай, Такис, – поникнув, произнесла Вонни.
Такис говорил быстро:
– Это касается Николаса Яннилаки. Как ты знаешь, Николас умер на прошлой неделе.
– Бедный Николас…
Вонни слегка встревожилась. Ее ведь не могут привлечь за то, что она дала ему морфий, тем более раз доктор Лерос обо всем знал и всячески в этом содействовал.
– Он оставил тебе все.
– Но у него же ничего не было! – вылупилась на него Вонни.
– Он был вовсе не беден. Полгода назад он пришел ко мне составить завещание. Все завещано тебе. Его домик, его мебель, его сбережения…
– Ничего себе, сколько заботы! – изумилась Вонни. – Дом, мне кажется, пускай забирают его соседи. У них много детей, им нужно место. Я с ними поговорю.
– Ты не спросила про сбережения, – серьезно продолжал Такис.
– Разумеется, ведь у бедного Николаса их, считай, и не было, – ответила Вонни.
– Он оставил тебе более ста тысяч евро, – произнес Такис.
Опешив, Вонни уставилась на него:
– Этого не может быть, Такис, не было у него ничего, он жил в лачуге…
– Все было в банке, часть в акциях, часть в наличных. Мне пришлось подождать, пока все будет подсчитано, прежде чем сообщить тебе.
– Но где же он взял столько денег?
– Судя по всему, это тоже наследство.
– Но почему, ради всего святого, он не взял эти деньги и не потратил их на себя? – Она стала злиться на покойника за то, что он жил в нищете.
– О Вонни, давай не про институт семьи. Это самое странное изобретение человечества. Кто-то оскорбил кого-то в каком-то колене. Не спрашивай меня, я все равно не знаю. Но получилось так, что Николас к этим деньгам не притрагивался. А теперь все это твое.
Она промолчала.
– И это правильно, Вонни. Никто не заслуживает этого больше, чем ты. Ты ухаживала за ним так, как никто не мог.
Она сидела неподвижно, глядя перед собой.
– Что планируешь – отправишься путешествовать, вернешься в Ирландию?
Она все еще сидела в потрясенном молчании.
Такис не привык к такому поведению Вонни.
– Конечно, необязательно сразу принимать столько решений. Я организую все переводы, как только ты все обдумаешь и скажешь, как хочешь поступить с деньгами.
– Такис, кажется, я уже все обдумала. Ты как считаешь?
– Конечно. – Он сел напротив нее, лицом к окну, глядя на площадь.
– Сначала скажи мне: эта чокнутая Мария перекрыла движение транспорта или как?
– Нет, она прекрасно держится, закладывает довольно крутые повороты, но пока что все хорошо. Другие машины стараются отъехать от нее подальше, – сказал Такис, подтягивая к себе блокнот, чтобы записать инструкции.
– Я и пальцем не коснусь этих денег. Пусть лежат там, где лежали. Домик, как я и сказала, пусть возьмут соседи, но я бы хотела, чтобы они сочли, будто им его оставил лично Николас. И я хочу составить завещание…
– Очень разумно, Вонни, – тихим голосом произнес Такис.
Вообще-то, он не находил это разумным, но это не его дело.
– Я завещаю все, что имею, включая свою сувенирную лавку, свою квартиру и наследие Николаса, моему сыну Ставросу.
– Извини?
– Ты слышал меня.
– Но ты же не видела его столько лет. Он так и не приехал, несмотря на все твои мольбы.
– Ты собираешься составить для меня завещание, Такис, или мне поискать другого нотариуса?
– Подготовлю на подпись завтра в это же время. И приглашу пару человек засвидетельствовать подписание.
– Спасибо. И я полагаю, все это только между нами?
– Да, Вонни. Только между нами.
– Хорошо. Пойду спасать Айя-Анну от Марии. – Она поднялась.
Выходила пошатываясь, заметил Такис, стоя у двери и наблюдая, как к ней подбежала Мария.
– Я поняла: надо крутить руль не туда, куда думаешь! В противоположную сторону! – воскликнула она торжествующе.
– Что бы ты ни думала, Мария…
– А чего хотел Такис? – спросила она.
– Помочь мне составить завещание, – сказала Вонни.
– Я скучал по тебе, – сообщил Томас Эльзе, когда та взошла по побеленной лестнице в его квартиру.
– И я по тебе. Прощайте, ленивые деньки в Калатриаде. – Она чмокнула его в щеку и прошла в гостиную. – Как красиво, – добавила Эльза, указывая на маленькую вазочку с полевыми цветами.