— Сейчас ты выспишься, и все пройдет. А насчет работы мы завтра же договоримся.
Янна его не слушала.
— Сегодня погибла Дафни. Вернее, прошлой ночью… на улице Третьего сентября…
— Как это случилось? — машинально спросил Космас и тут же понял, что лучше было не спрашивать.
— Застрелили из танка ее и еще двух ребят. Сегодня их похоронили на кладбище в Лиосия. Тетя Ольга зашла и сказала…
— Как она поживает?
— Хорошо. В доме у нее госпиталь, и тетушка ухаживает за ранеными…
— А справляется она?
— Еще бы… В молодости она была на войне санитаркой. Дафни умерла у нее на руках…
Космас нежно обнял Янну.
— Ты сегодня очень взволнована, давай не будем говорить об этом.
У двери в комнату женщин они остановились.
— Кто там? — спросил Космас.
— Должно быть, никого. Погоди, я посмотрю. Комната была пуста.
— Вот и хорошо, — весело сказал Космас. — Сейчас я тебя уложу и расскажу сказку…
Янна зажгла лампу. Отвернувшись к стене, Космас слышал, как она раздевалась — медленно и устало; слушал ее дыхание, то быстрое, то замирающее. И он подумал, что в судьбе женщин, готовящихся стать матерями, есть что-то от судьбы безвестных героев: они дарят миру частицы своей жизни, и подвиг их совершается тихо и бесшумно, как и подобает настоящему подвигу.
— Иди сюда! — Янна уже легла. — Ты не хочешь спать?.. Ну, тогда садись и расскажи мне что-нибудь… Что ты сегодня делал? Куда ходил?
Космас рассказывал, и она слушала его с закрытыми глазами. Раза два или три Космас умолкал, он думал, что Янна уснула. Но она просила его продолжать. Голос у нее был далекий и тоненький. Потом с Акрополя ударили пушки. Космас замолчал и прислушался: снаряды падали далеко, но все-таки в их районе. Пушки то затихали, то снова принимались стрелять. Они били наугад — то туда, то сюда — и от этого были вдвойне опасны.
— Подлецы! — стиснул зубы Космас. — Стреляют вслепую по кварталам, почти что безоружным. В кого они целят? Зачем?
Янна уснула. Спала она красиво, улыбаясь, точно дитя.
…За окном рассветало. Еще один рассвет. Высокие здания вырисовывались смутно — большие, слившиеся громады, совсем как горы. В неясном полусвете и они, и время одинаково неразличимы. Поди определи, ночь ли наступает или занимается день…
Для сна осталась самая малость. Пробирает утренний мороз, а где-то в глубине сжимается теплый комочек, искра радости, которую раздувает предчувствие наступающего дня. Есть у этих часов свое счастье, свежее, еще неопределившееся, нетерпеливое, счастье ожидания.
* * *Рано утром Космаса вызвал Спирос. Он ждал в маленькой конторке в подвале и был не один. Имя второго человека ничего не говорило Космасу, но вслед за именем Спирос произнес три слова, которые окончательно прогнали сон: Центральный комитет ЭЛАС.
— Ну как настроение, Космас?
— И уши, и ноги в боевой готовности.
Они рассмеялись.
— Садись. Нам понадобится и то, и другое. Сегодня же тебе придется поехать в Астипалею.
«Наконец-то! — подумал Коемас. — Дошла очередь и до ребят с Астраса!»
— …Ничего еще не решено, — звук чужого голоса падал, как удары молотка, — однако могут произойти некоторые перемещения. Возможно, придется оставить Афины…
Конторка сдвинулась с места и закружилась.
— В случае необходимости дивизия должна будет прикрыть отступление, в первую очередь женщин и детей, которые уйдут вместе с армией. Война, понятно, на этом не кончится…
На сердце сразу потеплело, конторка встала на свое место.
— Распоряжение ты получишь в письменном виде.
— Когда выезжать?
— Считай, что с этой минуты ты уже в пути. Быстренько уладь свои дела в редакции. За тобой приедет машина. Обратно вернешься с ответом…
В типографии его ждала Янна.
— Я не спрашиваю, куда ты едешь. Не говори. Но тебе нужно переодеться, сменить рубашку, белье. Когда ты выезжаешь?
Он ответил, что будет ждать машину.
— Ну, вот что, — решила Янна, — я пойду домой и принесу все, что нужно… И не вздумай возражать, я бы все равно пошла по своим делам… Это уже по женской части и тебя не касается… С отцом я договорилась, он разрешил…
— Так и быть, — согласился Космас. — Но смотри не спеши. Я скорее всего уже уеду, так что не беги, иди осторожно…
Он проводил ее до угла.
— И когда ты вернешься? — решилась спросить Янна.
— Думаю, дня через два-три, не позже… Я еду недалеко…
— Я не спрашиваю…
На углу они протянули друг другу руки. Он торопливо поцеловал ее волосы, она с улыбкой нагнулась и выскользнула у него из-под руки, точно прошла через низенькую дверь. Волосы ее упали, закрыли лицо. Янна тряхнула головой и зашагала — Космасу показалось, что слишком быстро.