И Ларант Тарак всегда была первой в рядах сражавшихся. Джакс познакомился с ней вскоре после того, как едва спасся из подожженного Храма. После их невольного участия в трагических событиях той ночи Джакс почти ничего не слышал о Ларант. Он предположил, что она залегла на дно, зализывая раны. Джакс задержал взгляд на тви’леке: мерцающий свет отражался от блестящих шрамов на шее и правой щеке. Рубцы и деформацию тканей можно было убрать, будь у Ларант доступ к бакта–камере – но отыскать ее здесь было не легче, чем попасть в личное спа императора.
– Ладно, – сказала Ларант. – О чем задумался?
– Что, так заметно? А я так надеялся на свою пресловутую «маску для сабакка».
Она фыркнула.
– Сила вокруг тебя кипит, как суп плетик.
Он рассказал ей о смерти мастера Пиелла и о его последней просьбе. Хотя Ларант и избрала серый цвет и кодекс «серых», нити Силы вокруг нее даже отдаленно не напоминали об этом прохладном и спокойном цвете. Как правило, их цвет разнился от ярко–оранжевого до огненно–красного, а иногда, когда ее охватывал гнев, она казалась заключенной в ярко–белый кокон. Джакс иногда завидовал той страсти, с которой жила Ларант. Он не был способен видеть нити, окружавшие его самого, но был уверен, что они горят далеко не так ярко.
Пока она слушала его, нити вокруг нее сияли так, что на них было больно глядеть.
Джакс говорил Нику Росту, что эту задачу должен выполнить он и никто больше. Это была не совсем правда: Джакс еще не сошел с ума, чтобы думать, будто сможет исполнить последнюю просьбу мастера Пиелла без вообще чьей–либо помощи. Работа предназначалась джедаю, а Ларант Тарак, какой бы еретичкой ее ни считали в Ордене, была джедаем. Джакс доверял ей, как доверял лишь немногим, и она стоила пяти любых других воинов, которых он знал.
По пути из промышленной зоны на освещенный и чуть менее опасный проспект Амтора он быстро ввел ее в курс дела. Ларант выслушала до конца, не перебивая, а потом спросила:
– Ты знаешь, с чего начать поиски?
– Нет. По словам Росту, дроид пропал сразу после Чистки, а мастер Пиелл знал только, что он где–то в секторе Яам.
– Если только он еще цел. К этому времени ему могли стереть память, если его воообще не раскурочили на запчасти.
– Мы должны исходить из предположения, что он по–прежнему цел, невредим и работает. Но ты права – если дроид где–то в Трущобах, то с ним в любую минуту может что–нибудь случиться. Нам нужна информация. Надо поговорить с кем–то, кто знает, что происходит во всех темных углах и грязных притонах этого сектора. С тем, для кого право на личную неприкосновенность и право собственности ничего не значат. С тем, кто торгует жизнями как товаром.
– А, – сказала Ларант. – С хаттом Рокко.
Глава 14
Ринанн организовал поиски джедая Джакса Павана с дотошностью, которую эломин привносил во все без исключения свои дела. По его заданию поисковые дроиды подключились к базам данных и перелопачивали практически безбрежное море файлов Голосети, пытаясь найти хотя бы байт информации о беглеце. Хакеры по его поручению прочесывали записи планетарной системы безопасности в поисках упоминания о человеке, чья внешность соответствовала бы описанию Павана из архивов Храма. Ринанн добавил в поисковый запрос множество параметров: отсутствие предыдущей занятости, данные по банковским платежам, законные и незаконные сделки, – вообще все, что только смог придумать. Наконец, он послал оперативников – как в форме, так и в штатском, – а также миниатюрных дроидов (по сути, это были крохотные летающие камеры, способные за считанные часы просканировать десятки квадратных километров) в ту область экуменополиса, где, по словам повелителя Вейдера, можно было отыскать джедая, а именно в сектор 1И4Ф.
Усилий было приложено немало, но Ринанн понимал, что скользит лишь по поверхности океана информации. Даже если ограничиться одним сектором, число мест на Корусканте, где мог скрываться Паван, стремилось к бесконечности – если, конечно, он вообще был на планете. Только уверенность Вейдера позволяла думать, что это так. Все остальное говорило о том, что Павана на Корусканте нет.