– Думаю, все это подделки, – сказал Джойи.
Майкл снова пожал плечами.
– Скорее всего, кроме эксперта никто об этом не узнает.
Мария, служившая в полицейском управлении острова, сказала:
– Мы долго работали над тем, чтобы внести в компьютеры все иммиграционные документы, паспорта, удостоверения личности и водительские права, но вот уже несколько месяцев, как эта работа завершена. Так что, если Джульетте придется проходить таможню и паспортный контроль, въезжая или выезжая из страны, и номера ее паспорта не окажется в компьютере, тут же возникнут вопросы.
Майкл улыбнулся.
– Я уверен, что перед тем, как Кризи уехал из Марселя, он послал письмо Джорджу Заммиту.
Джульетта слушала, явно ничего не понимая.
– Джордж – мой племянник, – пояснил Пол. – Он занимает высокий пост в полиции, и иммиграционная служба также входит в его подчинение. В прошлом Кризи не раз делал ему одолжения. – Он взглянул на сноху и спросил: – У тебя есть доступ к материалам по иммиграции?
– Да. Первое, что я утром сделаю, так это проверю, был ли выдан некоей Джульетте Кризи мальтийский паспорт.
Девочка все еще выглядела озадаченной.
– У меня просто в голове не укладывается, как вы можете все это делать. Я хочу сказать, мне кажется, вы здесь настолько же всемогущи, как мафия.
Все рассмеялись, и Джойи сказал:
– У нас здесь мафии нет.
– Так оно и есть, – серьезно сказала Лаура, и Джульетта заметила, что в ее глазах мелькнули задорные искорки. – Честно говоря, они сюда иногда наведываются… но только чтобы поучиться.
Когда Мария стала убирать со стола, Джульетта тут же поднялась, чтобы ей помочь.
Лаура стальным голосом попросила ее сесть на место.
– Гости у нас на кухне не помогают, – сказала она.
На место Джульетта не села. Вместо этого девочка таким же твердым голосом проговорила:
– Я не гость… а член семьи.
Она им понравилась.
Глава 30
– Я так думаю, тебе бы очень хотелось быть сейчас с ними, – проговорила Николь, улыбнувшись кончиками губ. Макси взглянул на нее и неопределенно повел плечами.
– Это вполне естественно, Николь. Когда у тебя есть добрые друзья, с которыми большую часть жизни ты занимался именно такой работой, это совершенно нормальное желание. – Он легонько потрепал ее по плечу. – Но ты не тревожься. Я тебе дал обещание два года назад, и я его сдержу. Ты же знаешь, как я с тобой счастлив. Конечно, время от времени у меня по старым делам руки чешутся, но не настолько, чтобы из-за этого я пошел на то, чтобы потерять все, что нашел здесь с тобой.
Было уже за полночь, они стояли в бистро за стойкой бара. Макси протирал стаканы. Николь оперлась локтями о стойку. Перед ней стоял бокал с арманьяком. Она подняла его и в задумчивости отпила глоток, глядя на остававшихся в зале троих посетителей. Они сидели за столиком в дальнем углу бистро. Трое мужчин тихо между собой разговаривали. Кризи она, конечно, знала, потому что именно ему была обязана своим счастьем. Встречалась она и с Фрэнком Миллером, бывшим наемником, живущим сейчас в Австралии, который работал с Кризи в Африке и Азии. Выглядел он прямой противоположностью наемнику. Ему было уже прилично за сорок, его совершенно лысый череп был похож на аэродром для комаров, причем по сравнению с крупным телом голова его с личиком херувима казалась непропорционально маленькой. Макси она встретила одновременно с Миллером во время последнего дела Макси, когда оба они на удивление успешно спасли одного американского сенатора от похищения бандитами из мафии. На эту работу пригласил их Кризи. В ходе того дела ей довелось встречаться и с третьим человеком, сидевшим за столом, правда лишь мимолетно. Звали его Рене Кайяр, он был бывшим легионером и наемником, также работавшим с Кризи на протяжении многих лет. Он был гораздо больше похож на наемника: высокий, худой, с загорелым лицом, изборожденным морщинами и шрамами. Но, как только он улыбался – а делал он это часто, – грозный вид его тут же пропадал.
Николь обернулась и снова взглянула на Макси. Из-под прикрытых век он наблюдал за тремя мужчинами. Почувствовав на себе ее взгляд, он тут же взял следующий стакан и начал его усиленно тереть.
Николь улыбнулась, слегка взъерошила ему волосы и спросила:
– А ты был… ты такой же крутой, как они?
Он застенчиво улыбнулся.
– Думаю, да. По крайней мере, такой же, как Фрэнк и Рене. Но с Кризи мне не сравниться.
Она с любопытством спросила:
– Ты мог бы кого-нибудь поставить с ним в один ряд?
Не долго думая, Макси ответил:
– Да, его лучшего друга – Гвидо Арелио. Ты не раз слышала, как мы о нем говорили. Он тоже пообещал жене в день свадьбы, что никогда не будет драться и больше никого не убьет.
Николь задумчиво кивнула.
– Да, ты говорил мне об этом… но здесь есть одна маленькая разница. Она ведь около семи лет тому назад умерла, если я правильно помню?
– Да, где-то около того.
– В таком случае, – сказала Николь, – в аналогичных обстоятельствах она никак не смогла бы позволить ему нарушить данное обещание. А я могу на время освободить тебя от твоего. – Макси начал было что-то говорить, но она взяла его за руку и очень спокойно сказала: – Послушай меня, Макси. Когда мы встретились, я была шлюхой. Ты все об этом знал, но тебе было наплевать. За первые несколько дней нашего знакомства я получила от тебя больше любви, чем за всю свою предыдущую жизнь. Именно твоя любовь сняла с моей души все грехи, которые на ней были. Когда я впервые легла с тобой в постель, я почувствовала себя девственницей. Ты взял к нам мою сестру и относишься к ней как к своей собственной. Теперь я люблю тебя ничуть не меньше, а, может быть, даже больше, чем в те первые дни во Флориде.
Она улыбнулась своим воспоминаниям, но, когда продолжила, лицо ее стало серьезным.
– Я себя дурой никогда не считала. Мне очень хочется сохранить нашу любовь, так хочется, что, если ради этого надо будет ждать твоего возвращения, пока ты будешь подвергаться смертельному риску, я согласна на это пойти. – Она указала рукой в сторону стола и твердо проговорила: – Теперь иди к своим друзьям, ведь ты сгораешь от любопытства, – она улыбнулась, – и я тоже. Через несколько минут я принесу вам кофе с коньяком.
Когда Макси подошел к столику и придвинул себе стул, все трое подняли на него глаза.
– Это Николь меня прислала, – сказал он. – Она меня освободила от обещания, поэтому, что бы вы ни затевали, можете на меня рассчитывать, если, конечно, у вас есть во мне надобность.
Кризи обернулся и взглянул на стоявшую у бара Николь, которая едва заметно ему кивнула и тут же ушла на кухню. Вскоре она вернулась с подносом, на котором стояли чашки с кофе и бутылка коньяка, и поставила его на стол.
Кризи поблагодарил ее и сказал:
– Николь, почему бы тебе с нами не посидеть и не послушать, о чем мы тут толкуем?
Она взглянула на Фрэнка и Рене – оба они кивнули. Женщина вернулась к стойке бара и взяла свой арманьяк. Кризи подвинул ей стул. Полчаса спустя она сказала Макси голосом, в котором звучала неподдельная ярость:
– Я не просто освобождаю тебя от твоего обещания. Если ты не поможешь им разделаться с этими подонками, я не смогу спокойно спать. Мне в жизни очень повезло – я только на Блонди работала. Как она ко мне и всем другим девочкам относилась, вы прекрасно знаете. Но мне доводилось видеть результаты того, что делают эти ублюдки. Их нельзя оставлять в живых.
Макси пожал плечами и взглянул на Кризи.
– Теперь, мне кажется, выбора у меня не осталось.
Рене усмехнулся и произнес:
– Все будет как в старые, добрые времена. Последние шесть месяцев я работал нянькой у одного шведского предпринимателя… мне это было так же интересно, как следить за высыхающей краской. Если бы кто-то и вздумал его похитить, то сам через пару дней домой бы его отослал. Черт! Он бы даже приплатил, чтоб за ним семья приехала и забрала его обратно.