- По какому обвинению? Это же записано в протоколе. Я за считанные минуты раздобуду твое дело. Он что-то пробормотал. - За что? - За нарушение общественного порядка. Он продолжал говорить тихо. - За это не дают два месяца. - Третья жалоба. Радость, что его наконец преследуют, пропала. Теперь он был смущен. Его осудили за нарушение общественного порядка. - Даже после третьей жалобы больше нескольких дней не дают.
- Я слишком увлекся во время слушания. Пятьдесят пять дней добавили за оскорбление суда. Все равно слишком сурово. Знакомые мне судьи привыкли к оскорблениям. Заседания суда напоминают кормежку зверей в зоопарке. Надо было очень постараться, чтобы вывести этих судей из себя. Я вспомнил возмутительные заявления Амато. Да-а. Он наткнулся на человека, лишенного чувства юмора, к тому же этот человек не знал, что Брешущий Пес настоящий псих, совершенно безвредный. Только тронутому могли сходить с рук такие вещи.
- Тебе еще повезло, - сказал я ему. - Ты кого-то здорово уел. Тебя могли упрятать в "Бледсо". В благотворительной больнице есть отделение для умалишенных. Кто туда попадает, не выходит, пока кто-нибудь с воли его оттуда не вытащит. Существует полно истории о том, как людей запихивали туда, а потом забывали о них на десятилетия. Брешущий Пес побледнел под слоем загара. Он испугался. И собрался уходить. - Погоди, старик. Он покорно уселся обратно Он понял мои слова как угрозу. "Бледсо". Находясь около Брешущего Пса, разговаривая с ним, я все больше чувствовал себя болтуном. - Отказываешься разговаривать, да? - Да. Я покачал головой. Капли дождя скатились по волосам прямо в глаза.
- Мне платят, и возможно, этого достаточно, но недурно бы хоть немного понять, по чему я трачу на тебя время. После некоторых раздумий я решил: может, он сообразил, что сам не знает? Холодный дождь - великое лечебное средство при больной фантазии. Мои мысли порхали туда-сюда, как пьяные мотыльки, пытаясь уловить, что происходит. Ответ напрашивался сам собой: это либо розыгрыш, либо ошибка, либо злые козни, либо еще что-то. Но только не работа. Я вспомнил слова Покойника: "Три марки в день и оплата всех расходов". Мне не пришло в голову спросить, взял ли он предварительный гонорар. - Что собираешься делать? - спросил я. - Сейчас?
- Ты промокнешь до нитки, сынок. Перво-наперво я пойду и посмотрю, есть ли мне где жить. Если есть, я пойду куплю бутылку и напьюсь в стельку. Если тебе не жалко времени, можешь подождать, пока я прокрадусь на встречу с тайными врагами твоего босса. Когда он говорил, что напьется, это звучало убедительно. Если бы я только что вышел из тюрьмы, я бы не поставил пьянку на первое место, но он, видно, уже староват для баб. А на второе место пьянку поставить неплохо. - А завтра?
- Завтра снова за всегдашнюю работу. Если не будет дождя. А если будет, останусь дома и приложусь еще к одной бутылке. Я встал:
- Тогда пошли к тебе. Подождем, пока ты заснешь. Потом я встречусь с этим Гулляром и выясню, в чем дело. Никому не нравится выглядеть круглым идиотом, а у меня возникло смутное подозрение, что именно так я и выгляжу. Надо было как следует порасспросить Покойника. Я решил сделать это на обратном пути, перед тем как идти к Рислингу Гулляру.
ГЛАВА 7 Дин открыл мне дверь.
- Господи, зачем вы пришли домой? Он поднял голову и стал смотреть, как с моей шевелюры капает вода. - Надо посоветоваться с гением. Я проскочил мимо Дина и неожиданно распахнул дверь маленькой гостиной. Хм! Кошка исчезла. Бесследно. Но я чувствовал, что она где-то здесь. Дин переминался с ноги на ногу. Я бросил на него как можно более злобный взгляд и, издавая устрашающие звуки, изобразил, что сворачиваю врагу шею. А затем отправился в комнату Покойника. Он делал вид, что спит. Я знал, что он прикидывается. Он не заснет, пока не услышит последних известий из Кантарда. Он помешан на Слави Дуралейнике и каждую минуту ждет новостей о похождениях этого генерала-республиканца. Я все равно вошел. Дин засуетился, притащил рваное одеяло и накинул его на мое кресло, чтобы оно не промокло. Я сел, уставился на Покойника и сказал:
- Жаль, что он прикорнул как раз, когда наконец пришли вести с фронта. Завари мне побыстрей чашку чая, я выпью перед уходом. "Какие новости из Кантарда?.. Ты коварное животное, Гаррет".
- Коварнее некуда. Такой же коварный, как тот тип, который для смеха послал меня шпионить за сумасшедшим. "Для смеха?"
- Можешь сказать правду. Я не обижусь. Я даже признаю, что шутка удалась. Ты продержал меня на улице достаточно долго, прежде чем я тебя расколол. "Мне очень неприятно разочаровывать тебя, Гаррет, но нас действительно наняли, чтобы мы докладывали о передвижениях Брешущего Пса Амато. Клиент заплатил аванс пятьдесят марок". - Перестань. Я признал, что шутка удалась. Хватит. "Гаррет, это правда. Хотя сейчас, чувствуя, какие мысли, подозрения и вопросы блуждают в твоем мозгу, я сам засомневался. Может быть, я тоже ab + жертвой хитрого розыгрыша".
- Кто-то на самом деле заплатил пятьдесят марок за то, чтобы мы выслеживали Амато? "А то бы у меня под стулом ничего не лежало". Я был уверен, что он говорит серьезно. - Ты не задавал вопросов? "Нет. Таких, которые тебя интересуют, нет. Если бы я знал, кто такой Брешущий Пес Амато, я бы задал". В парадную дверь кто-то стучал. Дин, очевидно, был так занят, что не мог открыть. - Подожди минуту. Сначала я посмотрел в глазок. У меня есть горький опыт. Я увидел двух женщин. Одна из них дрожала от холода, обхватив себя руками. Судя по всему, обе были не в восторге от погоды. Я открыл: - Чем могу служить, леди? Слово "леди" я употребил поэтически. Та, что помоложе, была лет на двадцать старше меня. Обе были очень чистенькие и одеты в свои лучшие наряды, но эти наряды истрепались и давно вышли из моды. Сами женщины тоже выглядели потрепанными и изможденными. Одна была явно с примесью нечеловеческой крови. Обе нервно заулыбались, как будто я напугал их, оказавшись не тем, кого они ожидали. Та, что помоложе, набралась храбрости и спросила: - Ты спасен, брат? - Что? - Ты возродился? Ты признал Миссиссу как своего личного Спасителя? - Что? Я не понимал, о чем речь. Я даже не сообразил, что они говорят о религии. Религия не занимает большого места в моей жизни. Я не обращаю внимания на множество разных богов, культы которых наводняют Танфер. И нечасто обманываюсь в своих упованиях, что боги также не будут обращать внимания на меня. Вероятно, женщин очень обнадежило, что я не захлопнул дверь у них перед носом. Они начали болтать. От природы я очень вежлив. Я слушал вполуха, но наконец врубился. Осклабился и с воодушевлением произнес: - Входите! Входите! Я представился. Пожал им руки. Я стал прежним очаровашкой Гарретом. Они почувствовали себя неловко, будто что-то заподозрили. Я копнул довольно глубоко, чтобы убедиться, что их путь к спасению рассчитан не только на людей. Большинство культов у нас расистские. У нечеловеческих существ в основном нет богов. Я признался:
- Я не свободен и не могу принять новую систему верований, но я знаю тут одного, которому следует с вами встретиться. Вы не представляете, какой безбожник мой партнер. Он нуждается... Но позвольте вас предупредить. Он упорствует в своем злонравии. Сколько я ни пытался... Вы сами увидите. Пожалуйста, пройдите со мной. Хотите чаю? Мой эконом только что поставил чайник. Они продолжали болтать. Свои фразы я вставлял в промежутках. Женщины последовали за мной. С большим трудом я сохранял серьезную мину. Я натравил их на Покойника. И не собирался вертеться поблизости, чтобы смотреть, как полетят перья. Я выскочил под дождь и подумал: интересно, захочет ли он теперь когданибудь со мной разговаривать. Но кто, как не он, нуждается в духовном руководстве? Он уже умер и тащится по дороге в рай или в ад. Но ухмылка на моей физиономии говорила вовсе не о том, как я доволен собственным хитроумием. Ко мне снова пришло вдохновение. Я понял, как превратить дело Брешущего Пса в розыгрыш, который принесет счастье нам обоим. Старик умеет читать и писать. Он делает таблички и плакаты. Он безвреден. И ему нужны деньги. Я это увидел, когда пришел к нему домой. Так пускай он сам себя и выслеживает. Я могу передавать записи Брешущего Пса нашему клиенту, гонорар мы поделим, и мне не надо будет сутулиться под дождем. Чем больше я думал об этой идее, тем больше она мне нравилась. Никто не заметит подмену. Так что черт с ним, с Рислингом Гулляром. Я не собираюсь искушать судьбу. Я посижу в сторонке, но от дела не откажусь. Я начинаю новую жизнь. Я решил сторговаться с Брешущим Псом. Это не сулит никакой беды. Будет наш с ним заговор. Хорош белый рыцарь, а? Наш герой, профессиональный жулик третьего разряда. Я не чувствовал за собой вины. Рислинги Гулляры этого мира заслуживают то, что получают. Я шел и посмеивался, пока не пришел к Брешущему Псу.