— Отлично. — Лэнс потирает руки. — После окончания средней школы мы вдвоем отправились в Париж, чтобы отпраздновать это. Именно там Одри Дюпюи вошла в наши жизни и изменила их навсегда. Она была француженкой, с телом богини. — Он поднимает бровь. — Брайант тебе не упоминал о ней?
Все еще напуганная тем, что могу услышать, качаю головой. Хотя я не смотрю на Брайанта, его гнев обволакивает пространство вокруг нас.
— Ну, я влюбился в Одри, когда ее янтарные глаза встретились с моими. А потом…
— Лэнс, — снова предупредил Брайант. — Не делай этого.
Лэнс игнорирует его и продолжает рассказ, отпивая из своей бутылки через каждые несколько слов. Алкоголь определенно раззадоривает Лэнса.
— Между мной и Одри все было хорошо. Она была создана для меня. Затем я совершил одну глупую ошибку. Я познакомил ее с моим братом, думая, что он будет счастлив за меня. Не каждому везет найти единственного человека, который во всем его дополняет. — Он резко вдыхает. — Ну, мой дорогой брат решил, что он тоже хочет мою девушку. И он сделал все, чтобы получить ее. — Лэнс кашляет или смеется, сложно сказать, что это было. — Он флиртовал с ней прямо передо мной. Он водил ее на ужин, покупал ей драгоценности, и все такое. Излишне говорить, что следующие две недели в Париже были словно езда на американских горках. А потом…
— Достаточно. — Кулак Брайанта ударяет о стену, и мы оба поворачиваемся к нему лицом. Мое сердце сжимается при виде его разъяренного лица, но это не останавливает меня от желания услышать больше.
— Что случилось потом? — Я прислоняюсь к перилам, скрестив руки.
— Очень быстро все стало плохо. Однажды ночью мы закончили тем, что стали драться на балконе отеля. — Он останавливается. — Ты уверена, что хочешь знать, что произошло дальше? Это может изменить все.
Я сглатываю и киваю.
— Мой брат, единственный близкий мне человек, сбросил меня с балкона. Мое тело пролетело семь этажей. Ты знаешь, что он сделал потом? Он ушел. Он просто оставил меня умирать. Если бы не доброта незнакомых людей, которые отвезли меня в больницу, я был бы мертв. Но, опять же, я не могу решить, что хуже: гнить под землей или в инвалидном кресле. — Его руки обхватывают колени.
Я задыхаюсь пристально, смотря на Брайанта, который выглядит потрясенным.
— Ты знаешь, что все было не так. — Говорит он, скрипя зубами. Его глаза умоляют меня принять его сторону. — Грейс, поверь мне, все было не так.
— Это правда? — Разочарование заставляет меня чувствовать себя слабой. Никогда, даже за миллион лет я бы не догадалась, что он парень, который сделал что-то настолько жестокое.
Брайант отрывает взгляд от меня, и его подбородок падает на грудь. Это признание вины? Почему он не хочет мне все объяснить? Почему бы не очистить свое имя? Есть только одно объяснение, и осознание этого пробирает меня до костей.
— Это правда, не так ли? — Болезненная напряженность в горле затрудняет произношение слов. — Прошу прощения. — Я качаю головой. — Мне нужно… Мне нужно убраться отсюда немедленно. Потребуется время, чтобы переварить все, что я услышала, прежде чем снова смогу встретиться с Брайантом, точнее его новой версией.
Глава 17
— Дерьмо! — Горячая лава ярости вспыхивает в моей груди, когда Грейс пробегает мимо меня. — Какого хрена, Лэнс. Какого черта ты натворил? Что ты хотел этим добиться? — Он приукрасил все, выставляя меня каким-то монстром.
И Грейс не осталась здесь, чтобы услышать, что в словах Лэнса была только часть правды, но другие вещи полностью не соответствовали тому, что произошло. Как он мог сказать, что я хотел выкинуть его с балкона? Когда он это рассказывал, звучало так, будто я хотел убить собственного брата.
Хорошо, Лэнс первым встретил Одри. Но я тоже влюбился в нее. Любой горячий подросток был бы ослеплен ее красотой. Лэнс забыл сказать, что как детям, нам нравилось соревноваться друг с другом. Были девушки, в которых я был влюблен, и он также подкатывал к ним.
— Ничего, кроме правды. — Лэнс ставит свою бутылку и складывает руки на груди.
— Это твоя версия правды, черт возьми. — Я пинаю одну из его бутылок, и она врезается в стену. Сжимаю голову кулаками, пытаясь вырвать головную боль, которая стучит по моим вискам. — Как много из этого ты помнишь? Ты был пьянее меня. Как ты мог подумать, что я столкнул тебя с балкона? Ты мой брат, черт возьми.
— Тогда как я оказался в таком виде? — Лэнс махает на ноги и мое сердце сжимается.
— Говорю в последний раз. Я не сталкивал тебя с балкона. Мы дрались и ты упал. У меня никогда не возникало такого намерениям, и к твоему сведению, я пытался схватить тебя. У меня не получилось, понятно? Мне не удалось, и это убивает меня каждый день.