– Обычные транквилизаторы не действуют на бессмертных. Нано слишком быстро вычищают их из нашей системы, – объяснил Томаззо. – Наркотики в этих дротиках и количество, необходимое для воздействия на бессмертного, даже на короткое время, смертельны для смертных, – виновато пожал плечами Томаззо. – У Салли – передозировка. Его сердце, наверное, остановилось прежде, чем он упал на пол.
Эбигейл молча смотрела на него.
– С тобой все в порядке? – спросил он, нахмурившись.
Эбигейл кивнула и покачала головой. Она убила двух человек. Они были жестокими животными, убийцами и даже хуже, но она все равно забрала две жизни. Их кровь была на ее руках.
Томаззо прижал ее голову к своей груди и успокаивающе погладил по спине. – Это был несчастный случай. Ты пыталась спасти Джета, Мэри и себя. Джейк и Салли поступили бы с тобой еще хуже. Но ты будешь настаивать на чувстве вины, не так ли?
– Боюсь, что так, – вздохнула она.
– Тогда, полагаю, мне придется сделать все возможное, чтобы отвлекать тебя каждый раз, когда ты о них подумаешь, – деловым тоном объявил Томаззо.
Эбигейл вопросительно подняла голову. – Как?
Его губы накрыли ее рот, отвечая на вопрос прежде, чем она успела задать его. Сначала Эбигейл замерла, но когда он начал возбуждать в ней страсть, которая всегда поднималась навстречу ему, она расслабилась и начала целовать его в ответ. И тут Эбигейл поняла, что Томаззо вовсе не был уверен в том, что его метод сработает, потому что только теперь он расслабился и его поцелуй стал глубже.
Когда ее рука скользнула вниз, чтобы коснуться щенячьей палатки в его штанах, Томаззо зарычал ей в рот, когда волна возбуждения пробежала по их телам. Их поцелуй быстро стал более страстным, и Эбигейл нетерпеливо потянулась другой рукой, чтобы расстегнуть молнию на брюках. Она ахнула, когда Томаззо вдруг встал и взял ее с собой. К ее замешательству, он снова сел. Но когда он поднял ее и повернул так, что она оказалась лицом к нему, положив ноги по обе стороны от его ног, она поняла, что это было за упражнение. Его брюки были спущены до лодыжек, она увидела это прежде, чем он усадил ее на колени так, что его эрекция оказалась зажатой между ними.
– О, – простонала Эбигейл, когда он сильнее прижал ее к своей эрекции, его руки блуждали по ее телу. Наклонившись вперед, она накрыла его руки своими руками и откинула голову назад, когда он начал ласкать ее грудь. Она ахнула, когда он ущипнул ее за оба соска сразу, а затем, задыхаясь, рассмеялась и сказала: – Ты очень хорошо меня отвлекаешь.
– Рад помочь, – ответил Томаззо низким рычащим голосом, поднимая глаза к ее лицу. Он на мгновение замер, а потом вдруг отпустил одну грудь и потянулся в сторону.
Эбигейл с любопытством повернула голову, чтобы посмотреть, что сейчас отвлекает его, ее глаза слегка расширились, когда он открыл переднюю часть тумбочки, чтобы показать мини-холодильник внутри. Открыв ее, Томаззо вытащил один за другим четыре пакета с кровью и захлопнул дверь.
– Что? – она начала хмуриться, но остановилась, поцарапав языком один из клыков. Они спустились, а она даже не заметила.
– Ты все еще поправляешься, – мягко сказал Томаззо и, взяв один пакет в руку, иронично улыбнулся и спросил: – Как ты думаешь, мы сможем продержаться все четыре пакета, прежде чем упадем в обморок?
– Я не знаю, – призналась она, а затем усмехнулась и указала, – но ты сказал, что вместе мы можем пройти через что угодно.
– Да, это так, – торжественно согласился он, а затем с кривой усмешкой признал: – Но это может быть исключением из правила.
Эбигейл усмехнулась, почему-то обрадовавшись этому, а затем пожала плечами и предложила: – Почему бы нам не выяснить?
Когда она открыла рот, Томаззо колебался лишь мгновение, прежде чем поднести пакет к ее клыкам. Затем он сразу же позволил своей руке скользнуть вниз к ее груди, но он только мягко коснулся чувствительного, возбужденного соска, прежде чем позволить руке продолжить свое путешествие. Когда его пальцы скользнули между ее ног, чтобы сотворить свою магию, Эбигейл слегка приподнялась и схватила его за плечи, думая, что он, вероятно, прав. Хотя вместе они могли бы сделать все, что угодно, это может быть лишь одним из очень немногих исключений из правила ... но она будет наслаждаться каждой минутой, которую они проведут в попытках.
Эпилог
– Доктор Дресслер?
– Хм? – Ян Дресслер даже не взглянул на голос своего помощника. Его внимание было приковано к лежащему перед ним на металлическом столе без сознания субъекту, пока он осторожно и почти болезненно медленно вводил иглу в руку человека.
– Рамирес звонил. Он сказал, что мне срочно нужно передать его сообщение.
Дресслер застыл, затем вынул иглу из руки подопытного и выпрямился, чтобы на мгновение всмотреться выжидающе в помощника, прежде чем рявкнуть: – Ну, выкладывай, Ашера. Что это было за послание?
– Он сказал, что вы велели ему следить за всеми, кто прилетит в аэропорт с фамилией Аржено?
– Да, да, и что? – нетерпеливо спросил он.
– За последние сутки в аэропорту приземлились три самолета, принадлежащих «Аржено Энтерпрайзиз». Все они перевозят не менее четырех человек, и есть еще два рейса, один сегодня и один завтра.
– Уже двенадцать или больше? – сказал он с удивлением. – И еще прибудут?
– Нет, сэр, три, – мягко поправил Ашера. – Приземлились три самолета.
Дресслер с отвращением покачал головой. – Я говорил о том, сколько бессмертных прибыли. Четыре или более на каждом из трех самолетов – это, по меньшей мере, двенадцать, – сухо заметил он.
– О да, конечно, – огорченно пробормотал он.
Минуту они оба молчали, потом Дресслер кивнул. – Перезвони Рамиресу и скажи, чтобы он сообщил мне, когда прибудут другие самолеты, и выяснил, сколько их в каждом. А потом пошлите людей на материк и узнайте, где остановились все прибывшие. Уверен, им понадобится вилла или даже несколько. Я хочу, чтобы за ними наблюдали. Я хочу знать каждое их движение. Но скажи людям, чтобы держались на расстоянии и были очень, очень осторожны, чтобы их не заметили.
– Да, сэр. Качая головой, Ашера быстро вышел из комнаты.
Дресслер посмотрел, как закрывается дверь, но не обратил внимания на это. Он лихорадочно думал о том, что еще предстоит сделать, и о том, как много времени у него на это уйдет. Он все еще стоял там несколько мгновений спустя, когда стон человека на столе достиг его слуха. Субъект просыпался.
Повернувшись, он снял со стального подноса иглу, поднял ее и постучал по ее стенке, чтобы убедиться, что пузырьки жидкости всплывут вверх, прежде чем он выбросит их через иглу. Это было больше по привычке, чем необходимость. С этими бессмертными в этом не было нужды. Хотя пузырьки воздуха могли остановить сердце смертного, чтобы убить бессмертного, требовалось гораздо больше. Он знал это. Он сделал своим делом узнать об этих существах все, что мог. И он был совершенно уверен, что открыл почти все, что нужно было знать, за исключением одной вещи, которую он хотел узнать больше всего.
Нахмурившись, Дресслер посмотрел на человека на столе и поджал губы. Эти бессмертные были упрямыми ублюдками. Никто не отказался бы от того, как они превращали смертных. Он точно знал, что это можно сделать, но не имел ни малейшего представления, как это сделать быстро. Потому что, хотя существовала вероятность того, что если все пойдет по его плану, то скоро у него будут десятки бессмертных, отвечающих на его вопросы, и все время в мире, чтобы проводить над ними эксперименты, но была также вероятность того, что все пойдет не так как он планировал. Если это так, то у него мало времени.
Еще один стон заставил его опустить взгляд и увидеть, что глаза субъекта моргают, открываясь и закрываясь, а выражение его лица – смесь замешательства и боли.
– Расслабься, друг мой, – успокаивающе сказал доктор Дресслер, наклоняясь, чтобы сделать укол. – Игра начинается.