– Скоро приедет Герман Викторович, пойдём к нему, – вполне миролюбиво заключил товарищ Басов. – Пусть он с тобой разбирается. Он тебя на службу брал. И он за тебя отвечает. Двурушничество у нас не приветствуется. А ты, Сергей Москвин, двурушник!
Сергею хотелось крикнуть: «Нет, я не двурушник», – но язык прилип к нёбу. Товарищ Басов тоже замолчал. Так они и сидели в ожидании приезда начальника отдела. Тот был самым главным судьёй в служебных разбирательствах. Герман Викторович умел понять обе стороны. И всегда у него получалось, что все правы, а виноватых нет. Нет такого понятия, как вина конкретного человека, зато есть обстоятельства, которые руководят им. А раз создавшиеся условия диктуют сотруднику поступки и действия, тогда и спрашивать нужно с условий и обстоятельств, а не с человека. Товарищ Басов уткнулся в бумаги, а Сергей Москвин молча привыкал к новому статусу. Впервые его назвали двурушником. Да он такое слово впервые слышит. Лучше бы его Басов обматерил.
В коридоре послышались торопливые шаги, сначала быстрые и ходкие, затем бегущие, за ними топающие и стучащие. Оживлённое движение дверью означало, что в отдел приехал сам начальник. Вскоре послышались голоса, затем крики. Шум и гвалт приближали полдень. Сергей ждал, когда товарищ Басов выйдет за дверь. Тогда можно будет вдохнуть полной грудью и проглотить, наконец, горький комок, застрявший в горле. Басов тоже ждал, когда утихнет беготня, когда сотрудники отдела усядутся за письменные столы, разъедутся по заданиям и задержаниям.
Вскоре в оружейке заклацали стволы, запахло горелым: видать, кто-то неудачно вооружился. По коридору пробежало ещё одно стадо слонов, и всё стихло. Отдел вошёл в рабочее состояние. Товарищ Басов резко поднялся и вышел из кабинета. Сергей запрокинул голову и проглотил едкий комок. Это была застоявшаяся обида на всё человечество. Всё, что делал Сергей, пролетало мимо ворот. И он не знал, как изменить ситуацию. Что нужно сделать, чтобы понравиться сослуживцам, чтобы Басов не точил клыки, глядя на него? От бессилия заныло в желудке. Сергей любил чёткий распорядок во всём. Раннее пробуждение, личная гигиена, занятия гимнастикой, завтрак, транспорт – всё утро расписано по минутам, чтобы вовремя успеть на службу. В течение дня работа по плану. На каждый день есть свой план. Сергей Москвин составляет планы на день, неделю, месяц, год. Он приучил себя жить по расписанию. Тогда жизнь становится упорядоченной и приобретает смысл. И будущее становится реальностью, а не пустыми мечтами.
А здесь свой устав. Половина отдела является на службу к полудню, начальник чуть позже, объясняя тем, что был в управлении. С двенадцати дня отдел оживает. На приём к начальнику приходят какие-то люди, оперативники с непроницаемыми лицами запираются в кабинетах с подозрительными гражданами. Чуть позже в отдел налетает разодетая в пух и прах и надушенная стайка валютных проституток. Стаю разбивают на части и разводят по кабинетам для серьёзных бесед.
К десяти вечера помещения отдела пустеют. Остаётся один дежурный с телефонным аппаратом на груди. Это не образное выражение. По обыкновению, дежурный ложится на диван, при этом аппарат он ставит себе на грудь. Связь для отдела имеет первостепенное значение. Если оперативники работают ночью, дежурный должен первым поймать звонок тревоги, затем передать его в управление. Это в критическом случае. Если же всё проходит нормально и никто дежурному не звонит, он спокойно себе кемарит до самого утра. Иногда до полудня.
Отдел находится на отшибе, у чёрта на куличках. Управление сконцентрировано в Большом доме, отдел же вынесен за пределы центральной части города – во избежание утечки информации. Подразделение управления закрыто и засекречено в связи с тем, что некоторых составов преступлений, находящихся в оперативном сопровождении отдела, в Уголовном кодексе нет. Нет статьи – нет преступления. Это если смотреть на мир под правильным углом, но кривое зеркало подсказывает, что, несмотря на отсутствие статей в Уголовном кодексе, в Советской стране по данному составу преступники имеются и преступления ими систематически совершаются. К примеру, проституция в Советской стране отсутствует, но проститутки есть. Они существуют. Процветают. И каждое утро являются на отметку. Есть разные виды проституток: уличные, валютные, вокзальные. Государственная статистика их укрывает. Получается двойной обман. Тройной. Пятерной. Квинтет. Сергей вздохнул. С этим квинтетом придётся смириться, иначе уволят из органов. А как тут смиришься, если товарищ Басов со свету сживает?