— В Дунае, вот где! Это нилашисты так его назвали. Выстроили всех вдоль набережной, а потом дали очередь из автоматов. Вот и плывут они теперь до самой Палестины.
Радаи, не сказав ни слова, пошел прочь от старика.
Доктор и представить себе не мог, что такое возможно!
Что же происходит в этом городе?..
После встречи с доктором Радаи Магда пошла к Франци Бордашу. Настроение у девушки было плохое.
— Он отказался…
— Я же говорил тебе, что он не возьмется за это дело, а ты свое твердила… В его-то положении… Я, например, нисколько не удивлен. Разве можно было ждать чего-то другого?
— Да ты со своим здравым смыслом говорил, что из-за какого-то мальчишки вообще не стоит затевать все это…
— Я и сейчас говорю, это твое личное дело и не следует вмешивать в него группу. Из-за мальчугана я не буду рисковать всей группой.
В конце концов Магда нашла выход; вспомнила, что у жены ее брата, Эллы, есть родственник, который живет по соседству с гетто. Однажды вечером Элла Лакотош на велосипеде поехала к своему родственнику и из его двора перебросила через забор письмо в гетто на имя тетушки Кертес. В письме говорилось, где именно и когда должен быть мальчик.
Утром письмо подобрал один из узников гетто и отдал тетушке Кертес. Сначала Золика никак не хотел уходить от тетушки Кертес, и она чуть ли не силой заставила его перелезть через забор.
Золика со слезами на глазах добрался до дома Лакотоша. И нужно же было случиться, что за день до появления мальчика к Элле приехала сестра мужа, которая эвакуировалась из района, занятого русскими. Она рассказывала страшные истории о русских солдатах. Родственница привезла копченой колбасы и несколько килограммов сала.
Увидев оборванного грязного мальчика, она сразу же невзлюбила его.
— А это что за еврейский выродок?! — спросила она с возмущением.
— Это сын моего старого друга, они здесь живут по соседству, — пролепетал Лакотош, подмигивая жене. — Никакой он не еврей, в нем больше немецкой крови, чем венгерской.
Жена Лакотоша вывела мальчика во двор и сказала:
— Видишь, какая тварь к нам приехала… Тебе у нас оставаться нельзя. Она завтра же может заявить в полицию…
Мальчику не оставалось ничего другого, как вернуться в гетто к матери. Та при виде его чуть не лишилась чувств.
В середине декабря Магда сообщила Хамошу, что ему назначена явка.
На встречу с Хамошем пришел широкоплечий человек невысокого роста. Обменявшись паролем и отзывом, оба стали «прогуливаться».
— Я получил задание связать вашу группу с советским военным командованием, — сказал связной.
— Вы знаете русский язык?
— Лучше, чем венгерский. Мы должны разработать план освобождения города. В соответствии с этим планом будут задействованы все группы Сопротивления. Для сохранения конспирации группы пока не будут иметь связи друг с другом.
Великан (так про себя прозвал Хамош нового связного) говорил простуженным голосом и время от времени поглаживал свои густые черные усы. Было в этом человеке что-то такое, что настораживало: то ли чересчур большая уверенность в себе, то ли пренебрежительная улыбка, то ли слишком сухой тон, которым он передавал указания свыше. Одним словом, Хамошу он почему-то не нравился.
— Не буду распространяться о деталях, — продолжал связной, — но замечу, что, если фронт здесь будет прорван, судьба Будапешта будет предрешена. Операция наша — назовем ее условно «Молот» — настолько важна, что возложить всю ответственность за ее проведение на одного человека нельзя. Именно поэтому создан комитет, возглавляемый Коларом, которому и поручено тщательно разработать операцию. Когда план будет готов, я передам его советскому командованию. Вашей группе надлежит определить место и время перехода линии фронта советскими подразделениями. — Он замолк. Потом, улыбнувшись своей пренебрежительной улыбкой, продолжал: — Ясно? Или есть какие-нибудь вопросы? Нет. Тогда успешной вам работы, товарищи. — Пожав руку Хамошу, он добавил: — Меня можете называть Тевишем.
Натянув шляпу на глаза и заложив руки за спину, он медленно пошел по дорожке.
Пошел сильный снег. Хамош шел погруженный в мысли о только что состоявшемся разговоре. Когда он дошел до угла, перед ним, словно из-под земли, вырос жандарм.
— Ваши документы, господин унтер.
Хамош козырнул и протянул документы. Жандарм внимательно просмотрел документы и положил их себе в карман.
— Пройдемте со мной, там разберемся!
За углом под присмотром другого жандарма собралось человек десять солдат и гражданских, которых тоже задержали.