Спорить с директором было трудно, но Лаци все же хотелось на чем-то поймать его. Лаци невольно вспомнил о женщинах-работницах и их просьбе.
Лаци понимал, что английские партнеры до тех пор не дадут ни гроша, пока не убедятся, что их денежки и прибыли не обеспечены. Да и захотят ли они вообще способствовать развитию промышленности в стране, которая сошла с пути капиталистического развития? В то же время все, что тут говорил директор, опровергать невозможно.
Лаци поблагодарил директора за беседу. Директор любезно проводил его до дверей, пожал руку и сказал:
— В кассе на ваше имя выписан чек.
— Какой чек? — удивился Лаци.
— Ваш гонорар, господин редактор. Вы соблаговолили написать статью о нашей фирме, а за это полагается гонорар.
— Зарплату я получаю в газете. Всего хорошего.
Наконец до Лаци дошло, чего хотел от него директор. Ведь, взяв этот гонорар, Лаци уже лишался морального права критиковать директора.
Выйдя из кабинета, Лаци остановил первого попавшегося чиновника:
— Извините, коллега, я только что беседовал с господином директором… Я нанимаюсь на работу, но мне неудобно было спросить его о пайке…
— Могу вас успокоить, коллега, все работающие в управлении получают максимум, и всегда вовремя: масло, муку, картофель. У нас замечательный заготовитель… Фирма всегда заботится… Разрешите полюбопытствовать, в каком отделе вы будете работать?..
Лаци посмотрел на часы:
— Ой, извините, я очень спешу. Мы еще встретимся…
И Лаци пошел к выходу, думая о том, что в управлении сотрудники получают всего вдоволь, а рабочие голодают.
На следующий день Лаци написал репортаж.
Он не устраивал в нем разгона директору, ни словом не обмолвился о предлагаемом ему гонораре, но зато ярко описал бедственное положение женщин-работниц, сопоставив его с положением администрации, упомянул о связях с английскими компаньонами.
К главному редактору Лаци шел не без опаски: боялся, что материал покажется ему недостаточно боевым. Но Лаци ошибся. Удварди внимательно прочел статью. Вычеркнул всего несколько слов. Потом раскурил трубку и сунул статью в ящик письменного стола.
— Ну как?.. — не удержался Лаци.
— Великолепно, — ответил Удварди. — Убедительно, хорошо и намного серьезнее, чем я думал.
В первые дни после освобождения бригада Франци занималась восстановлением железнодорожной ветки. Но однажды их работу увидели два советских солдата. Они только покачали головами. Франци жестами объяснил русским, что когда-то он был минером и что сейчас им не хватает динамита, с помощью которого они могли бы быстро произвести необходимые работы и в короткий срок восстановить линию на Калочу.
На следующее утро, когда бригада Франци прибыла на место работы, там их уже поджидало целое отделение советских саперов. Они принесли с собой взрывчатку. Всем выдали специальные удостоверения, имея которые, можно было спокойно работать.
Бригада Франци жила в школе, находясь на казарменном положении, однако по вечерам, когда ребята были свободны, все ходили на виллу Леопольда. Там спорили о политике, слушали лекции по литературе. Была организована даже самодеятельность. Этим делом занимался музыкант из консерватории. Позже он организовал оркестр.
Было нелегко приучить парней правильно оценивать происходящее. В первые же дни после освобождения Будапешта Советской Армией ребята из подпольных молодежных групп организовали Союз коммунистической молодежи, в который входил узкий круг молодежи. Однако очень скоро было получено разъяснение компартии о том, что необходимо создать широкую молодежную организацию. Хамош объяснял, что в рамках новой организации необходимо будет вести перевоспитание всей венгерской молодежи на легальной основе.
— Вы, видимо, думаете, что все, кто вступит в вашу организацию, по мановению волшебной палочки сразу же превратятся в настоящих коммунистов… — заметил Франци. — Раньше мы, прежде чем принять парня или девушку в Союз молодежи, проверяли их, требовали при вступлении рекомендации двух членов союза, а теперь вы хотите, чтобы всех тех, кто еще вчера плевал на нас, безо всякого приняли в Союз коммунистической молодежи…
— Если рассуждать как ты, выходит, весь венгерский народ настроен профашистски, а коммунистов и так — кот наплакал…
— Ты сам знаешь, что я хочу этим сказать. Не принимай меня за идиота…
— А ты как раз такой и есть. Пойми же ты наконец, что мы создаем демократический союз. Неужели ты не можешь понять этого?..