Спустя три дня конструктор сообщил, что генерал доволен собранной Блохой информацией.
— Вы получили подтверждение, убедились, я не лгал?
— Служба генерала нашла подтверждение по своим каналам.
— Получается — я свободен!?
— Не совсем. Придется вам, мой милый, поработать в лаборатории лет пять. Вы же человек не глупый, сами поняли с какой службой связались. Ну а пройдет время, надобность в Блохе иссякнет, о вас позабудут. Не бойтесь, отпустим на все четыре стороны. И еще после каждого задания получите хороший гонорар, на воле деньги не помешают. Ну, как, согласны?
Конечно же я согласился, пытаясь усыпить его осторожность и добиться хоть каких-то привилегий.
Буквально на следующий день изучал подноготную лидера оппозиционной партии. Спустя неделю воровал технологические секреты в Японии. Так что, что ни неделя получал новое задание. Постепенно набирался опыта в шпионских навыках, а спустя полгода уже слыл матерым разведчиком. Новая специальность уже не казалась противной, даже увлекала. Задания выполнял с интересом, иногда искренне радовался удачным нестандартным выходам из тупиковых ситуаций. Однажды едва отбился от голодной мыши, еще один раз надолго застрял в наглухо закрытом офисе политикана. Аккумуляторы садились, но я догадался подзарядиться от батарейки к фонарику, валявшейся в ящике стола. Так я смог дождаться возвращения разрабатываемого Блохой политика, а затем выбраться с ним из офиса на волю. Из скольких передряг с честью выпутался и не перечесть.
Деньги вручал конструктор регулярно после каждого задания. Раньше о таких деньжищах даже не мечтал. А теперь глядел на деньги словно на бесполезные зеленоватые фантики. Хотя я их научился понемногу тратить долларовые сокровища на еду и вина из ресторанов с изысканной кухней, но складывал в кубышку несравненно больше.
Постепенно я влился в шпионско-исследовательский коллектив. Я беспрепятственно мог перемещаться по всем закуткам научного заведения, лишь выход для меня оставался табу. И еще на ночь запирали в роскошных, но с решетками, апартаментах.
Убаюкав стражей своей надежностью, приступил к рискованной операции освобождения. Я уже освоил практику ведения разведки, но только раньше рисковал блохой, а на кон был поставлен я сам. Просто кончилось терпение, золоченая клетка доводила до психоза, а без риска никак воли не добыть. Первый этап побега строился на добыче ключа от моих апартаментов.
Однажды я беззвучно пробормотал молитву, одел шлем и в максимальном темпе погнал Блоху к ящику с ключами на проходной. Охранник даже ухом не повел пока я карабкался на стол, прыгнул на остекленный и закрытый на замок ящик, пробрался сквозь щелочку к ключам. Там я скопировал на бумажку ключ от запиравшей меня на ночь двери и так же быстро вернулся.
Я снял шлем, взял чертежик у Блохи, а ее положил в ее футляр. Все занимались своими делами, к моим манипуляциям со шлемом давно привыкли, мол отрабатываю навыки управления Блохой. Вот и проморгали мою первую диверсию против генерала, конструктора и их приспешников.
Оставшиеся несколько часов до вечера с большим трудом терпел бездействие. Все нутро зудело рвавшимся в дело желанием изготовить дубликат ключа.
Возможно мой план напоминал бред сумасшедшего, но иных вариантов я не видел. Можно конечно подобно графу Монте-Кристо копать нору на свободу, но это уж точно бред. Вот и вылепил болванку ключа из хлебного мякиша. Хлебный ключик конечно не золотой, но он, как и для Буратино должен открыть дверцу счастья. Затем подсушил мякиш до состояния сухарика.
Утром началась вторая серия приключений с ключиком. Я зашел в химическую лабораторию. В свободное от разнюхивания секретов время заведующий лабораторией, с позволения конструктора, разрешал мне проводить химические опыты. Конструктор глядел на мои развлечения сквозь пальцы, а химики опекали словно малое дитя, отстраняя от всего взрывоопасного и пожароопасного. Моим экспериментам практически не препятствовали и особенно не контролировали. Я уже намозолил им глаза, а работы и без надзора за мной хватало. Вот и пустили мое баловство на самотек по принципу: чем бы дитя не тешилось, лишь бы серьезным дяденькам химикам не мешало.
Еще во времена учебы в университете меня увлекали свойства высших молекулярных соединений, вот и сейчас я вовсю колдовал над ними, варил пластмассу с термореактивными свойствами. Затем окунул в вонючее варево хлебную заготовку. Дал сухарику впитать еще не застывший пластик и вынул его обсыхать. Спустя несколько минут хлебно-пластиковый ключ затвердел. Оставалось снять потеки пластика, окончательно подогнать под замок и испытать.