Ереван, 1974 год, 3 октября, 20 часов
Живот Петросяна уже давно достиг своего финиша, но аромат хороваца мог поднять из гроба даже покойника, а аппетит Петросяна и не думал умирать. Шампанское смывало налет бараньего жира с профессиональной глотки и до безумия нежно щекотало язык. Язык требовал хинкали, и оно нежно и сочно таяло во рту, вызывая волну жажды. Погасить жажду шампанское уже не могло, и охлажденная водка, согреваясь в желудке Петросяна, требовала хаша или хошламы. Пока Петросян думал, кому отдать предпочтение, рука потянулась за бастурмой и дар был принят.
− Значит, Грант ушел не один?
Желудок Петросяна стал заполняться желчью от некстати заданного вопроса, но благоразумие и трусость победили бога Петросяна.
− Нет, не один. Я дожевывал цыпленка табака, а когда вышел, то их уже не было.
− Ладно, Проваливай.
− Инна, а торт?
− Проваливай!
… Тяжелые думы покрыли лоб прекрасной женщины двумя бороздками. Когда самая из коварных идей начала трансформироваться в конкретный план действий, раздался стук в дверь. Инна открыла.
− Инна, ты одна торт не съешь! − с вызовом произнес Петросян. − Он испортится!
И бог Петросяна, победивший страх, бросил великого опустошителя тарелок на решительный штурм стола. Даже я не решилась остановить вечно голодного Петросяна, его голод казался значительно сильнее моей магии.
Минск, 1990 год
Конечно, мозг в состоянии аффекта, творческого или другого экстаза почти не поддается управлению извне. Но ведь человек редко бывает в таких состояниях. Даже вечно голодный Петросян редко выходил из-под моего контроля, а ведь его голод доводил до состояния, подобного горению души мудреца в миг прозрения.
Закодированный мозг Гранта нацарапал слабеющей рукой свою последнюю тайну. И я прочла ее глазами следователя. Да, мои чары были сильны. Даже последние мысли покойника были обращены ко мне, а не к Богу! Ко мне, которой он никогда не знал!
Жаль, что так получилось. Необходимо страховать исполнителя, а я расслабилась, прервала на время контакт, эмоционально-психическую охрану. Вот и зарезали моего человека конкуренты. Пришлось подключать «чистого» до этого Петросяна. Я, несомненно отомщу убийцам.
Минск, 1974 год, 4 октября
Петросян дошел до кафе «Весна» и оглянулся. Не обнаружив слежки, он спустился вниз до общественного туалета и вошел в него. Крайняя левая кабинка была занята, и Петросян, ожидая пока она освободится, приступил к опорожнению мочевого пузыря. Едва из кабинки вышел посетитель, как Петросян кинулся к ней, для конспирации расстегивая пуговицы брюк и ремень. К стене, за трубой, был приклеен жевательной резинкой клочок бумажки. Петросян прочел: «Информация в тайнике № 4». Он вытер холодный пот со лба, бросил бумажку в унитаз, подождал, пока она не исчезла в урчащем потоке, и вышел.
Преступный исполнитель злой воли подошел к памятнику Дзержинскому − великому основателю сыскного дела в стране и отклеил очередную бумажку, прилепленную, под цвет постамента, черным пластилином. Петросян достал блокнот с кодом и приступил к расшифровке колонки цифр.
«Голодный желудок радостно заполнялся пищеварительным соком. Петросян читал: «Кота передам в ресторане «Неман». Мучавшая во время перелета тошнота была забыта, магическое слово ресторан мгновенно излечило Петросяна.
Ереван, 1974 год, 8 октября, 18 часов
— А это один из друзей Гранта, − ответил администратор ресторана и указал пальцем в направлении тучного человека, усердно опорожняющего стоящую перед ним посуду. Рядом с ним, в кресле, лежало грациозное животное. Вот оно повернулось и выплеснуло холодный пламень из глаз.
Пламень озарил Вардана неожиданной и Чудовищной догадкой. Пораженный Вардан оцепенел, не слыша объяснений администратора.
Следователь решил проследить, куда отнесет толстяк своего кота.
Ереван, 1974 год, 8 октября, 21 час
− Инна, тебе он нравится? − недоуменно переспросил вечерний гость.
− Да, кот хорош. Он и сам не представляет, сколько надорвет животов от смеха, сколько посеребрит переживанием висков.
− Мяу! − подтвердил, кот, потянулся и в знак согласия кивнул головой.
− З-з-з! − требовательно запело в дверях.
В приоткрытой двери показалось удостоверение Вардана, а затем и он сам.
− Следователь, Вардан Макарян, − представился сыщик.
− О?! Как это прекрасно! − иронично приветствовала детектива, хозяйка квартиры. − Мы вас заждались.