− Ну, как, еще полечитесь?! − заржал изверг.
− Нет, нет! − мгновенно сорвался с губ ответ.
Не сказать, как хотелось стащить катапульту, но не ценой лечения.
«Уж как-нибудь выкраду. Потом».
− А то, − Душегуб многозначительно утопил палец в воображаемую кнопку. − Нам электричества не жалко.
− Нет, нет! − еще бойче убеждал садиста. − Я здоров.
От его шуточек бледнел, голос дрожал, я не играл, это чертова клиника меня изрядно перекроила.
− Хорошо, − согласился доктор. − Но рекомендую вам сменить работу. Чистая столярка вас не вдохновляла. Так что… рекомендую ассенизацию.
Слова «рекомендую» и «ассенизацию» он говорил с нажимом и торжеством. Я тоже ликовал: путь к Холлу упрощался.
− Вы не против?
− Нет, нет!
− А то, как бы вновь не лечь к нам.
Душегуб нацарапал еще несколько строчек в мою Судьбу, поставил на стеллаж папку, вручил пропуск: − Идите, вы свободны!
Я искренне был благодарен своему мучителю, мог бы даже его облобызать.
− Спасибо, доктор!
Счастье несло по коридорам с зарешеченными окнами. На выходе санитар бегло прошелся сонными глазами по бумажке Душегуба и завизжал ржавыми петлями тяжелой железной двери.
Солнце, небо, ветер улыбались. Радостный, опьяненный свободой, закружился под пушистыми облачками, поющим комочком жаворонка, шелестом липы. Кружился, пока не уперся в чугунные буквы таблички: «Психиатрическая больница Коммунарии № 333.»
«Мой личный номер, номер Холла и всех моих знакомых в городе начинался с тех же цифр. Для удобства учета…»
Размышления согнали дурацкую улыбку. Пора заняться делом.
Поиск бюро ассенизации начал с опроса дворников. Спустя четверть часа начальник всех клоак городка читал вводный инструктаж. За десять минут успешно усвоил специальность мусорщика.
Начальник подсунул замусоленный журнал: − Распишитесь.
− Где?
Толстый указующий перст уперся в пустую графу, и я вывел там кодовый номер.
− Поздравляю с зачислением в наш дружный коллектив, − начальник пожал руку. − К работе приступишь завтра. Утром вывешивают списки мусорных расчетов, там и себя найдешь. Еще раз поздравляю. До завтра.
− До свидания. Моя мечта − ассенизация, − бодро улыбнулся во всё зрящий теле глаз и выскользнул из кабинета.
Из-за ежедневной работы и политучебы не оставалось ни сил, ни желания на развлечения. А тут Душегуб и главный мусорщик подарили полдня безделья. Я улыбнулся солнцу, улице, теле глазу и отдался соблазнам. Автомат на перекрестке выдал ореховый пломбир. Молочная прохлада медленно таяла во рту. Под тишину пустынных улиц смаковал нехитрую радость в вафельном стаканчике, разглядывал коробки зданий, размышлял о суете, глупости и тупиках развития, бесконечно разбросанных в пространстве и времени цивилизаций.
Изнеженная до дебильности Астория. Черная религия Кайеркана. Цивилизация бесов и нечисти. А вот и навязанный «рай» Коммунарии. Мое время, моя Земля тоже кипят копошением тупых настырных душ, суетой политических страстей. Мой мир так же фантастично пропитан пороком, как и эти. Люди всегда были порочны. За тысячи лет до меня кричали: распни Его, Пилат. И распяли Бога, казнили Человека. Белую ворону клюет до смерти стая, Личность терзает толпа, народ. Народ всегда прав?! Ха-ха! Тысячи лет до Христа и после он свиреп, кровожаден, порочен. Может, мне просто не везло? Холл отправлял лишь в дефективные миры, а есть и цивилизации мечты? Спрошу у Холла. Найду, обязательно спрошу.
В серую унылую улицу неожиданно кто-то вляпал яркое пятно рекламы: «Дом отдохновения».
«Вот то, по чему исстрадалось измученное Душегубом тело».
Лишь мелькнула мысль, а любопытный нос уже влез в двери. Всего за парой-тройкой столиков размеренно работали вилками едоки. Выбрал пустой столик в уголке, раскрыл меню. Не успел прочитать и строчки, как услышал:
− Чего изволите?
Первое место на Коммунарии, где обслуживали люди, а не автоматы, и это меня приятно удивило.
− Какое-либо мясо, на ваше усмотрение, и выпить.
− Общеукрепляющее или возбуждающее?
− Первое… после болезни, видите ли. Еще мороженое, ужас, как его люблю.
− Какое?
− Ассорти. Все, что есть, но понемногу.
− Есть свободные номера. Желаете, подсажу блондинку, брюнетку?
− Нет, нет! Я еще не оправился после болезни, − сказал и посмотрел на вездесущий стеклянный зрачок, нацеленный на столик.
«Не переигрываю ли? А то попаду на повторное излечение, − заворошились развитые Душегубом страхи. − Но, возможно, наблюдатель не обратил внимания, за всеми не уследишь, да и согрешил ли я?»