— Вы думаете, он все еще в доме?
— Нет, но давайте посмотрим.
Элекси знала, он с самого начала не верил, что здесь кто-то был.
— Рекс…
— Хорошо, хорошо. Я сказал, мы все осмотрим. Если кто-то в доме есть, мы его найдем. Или ее.
Он высвободил руку. Элекси сильно нервничала, сознавая при этом, что пальцами она еще цепляется за него. Девушка покраснела и отвернулась.
— Почему же все-таки погас свет? — спросила она.
— Может быть, это пробки? Вот, возьмите фонарь и подержите его секунду.
Она покорно взяла у него фонарь.
— Будьте любезны, посветите.
Элекси подскочила и направила луч фонарика на щиток. В следующее мгновение свет в кухне загорелся.
Он посмотрел на нее.
— Оставайтесь здесь, а я проверю в библиотеке, в танцевальном зале и наверху.
— Подождите минуту! — не согласилась Элекси. Ее опять била дрожь.
— Что?
Он нетерпеливо стоял у двери в кухню, небрежно облокотившись рукой о дверную раму.
Она судорожно глотнула, с достоинством выпрямилась и медленно пошла к нему.
— Я все-таки читаю ваши книги, — призналась девушка. — Всегда один злополучный идиот остается внизу, а другой идет что-нибудь искать, и заканчивается обычно эта история перерезанным горлом.
— Элекси…
— Не относитесь ко мне свысока, — сказала она не терпящим возражения тоном.
Рекс вздохнул, мгновение смотрел на нее с некоторым недоверием, а потом рассмеялся.
— Хорошо. Пошли вместе. Извините меня, ведь я не отношусь к вам свысока. Просто здесь обычно так тихо, что трудно себе представить.
Внезапно его голос затих, и он опять пожал плечами.
— Пойдемте.
Он, улыбаясь, протянул ей руку. Она поколебалась мгновение, а потом подала ему свою.
Они вернулись в коридор. Элекси сразу направила луч света вверх по лестнице. Рекс опять усмехнулся, подошел к стене, нажал на выключатель, и сразу осветилась вся лестница.
— Джин все-таки кое-что сделал, — сказал он. На первом этаже, кроме маленькой туалетной, которая оказалась пустой, находились еще две комнаты. Справа за общей комнатой размещалась библиотека, в которой были книжные полки со старинными книгами и даже старая дубовая лестница, достававшая до верхних полок. На возвышении, покрытом старым красивым персидским ковром, стояли массивный письменный стол и несколько стульев с изогнутыми в восточном стиле ножками.
За лестницей они повернули в последнюю большую комнату, которую Рекс назвал танцевальным залом. С одной стороны стоял столовый гарнитур, а у противоположной стены рояль. Над камином висели две огромные картины; на одной был изображен красивый светловолосый мужчина в полной форме Конфедерации Южных Штатов, а на другой — прекрасная женщина в великолепном белом костюме, какой носили еще до гражданской войны.
Забыв на некоторое время о непрошеном госте, Элекси выпустила руку Рекса и подошла к картине, чтобы лучше ее рассмотреть.
— Генерал-лейтенант П. Т. Брэндиуайн и Юджиния, — тихо сказал Рекс.
— Да, я знаю, — проговорила Элекси. Страх не отпускал ее. В этот дом она не приезжала с тех пор, как была маленьким ребенком, но эти картины остались в ее памяти. Элекси вновь ощутила глубокое волнение, разглядывая людей, которые были ее прямыми предками.
— Говорят, он-то и спрятал конфедеративные деньги.
— Какие деньги?
Забыв о своих дальних родственниках, Элекси повернулась и с любопытством посмотрела на Рекса.
Он засмеялся:
— Вы хотите сказать, что никогда не слышали этой истории?
Она покачала головой.
— Нет. Конечно, я слышала о Пьере и Юджинии. Пьер построил дом. Но я никогда не слышала о деньгах.
Он улыбнулся, сцепил руки за спиной и спокойно прошествовал в комнату, чтобы взглянуть на картины.
— Этот полуостров во время гражданской войны переходил из рук в руки, как мячик для игры в пинг-понг. То его захватывали мятежники, то янки. Пьер был мятежником. Кажется, в последний раз, когда он приезжал домой, чувствовал, что больше не вернется. Где-то в доме он спрятал деньги. Пьер был убит в Геттисберге в 1863 году, и Юджиния сюда не вернулась. Она уехала к отцу в Балтимор, а ее дети не приезжали сюда до 1880. В местной легенде рассказывают, что Пьер часто появляется в доме, чтобы охранять то, что припрятал. Все местные жители клянутся, что клад действительно существует.
— А почему Юджиния не вернулась?
Рекс пожал плечами.
— Он был мятежником. В конце войны деньги Конфедерации не стоили даже той бумаги, на которой были напечатаны. Просто красивые бумажки. Может быть, поэтому Пьер и постоянно возвращается в этот дом.