— Так и Ксени хватятся, — нахмурился дядя Гриша.
— Не, — помотала та головой. — Я типа к бабушке поехала. Ей одиноко типа. А предки без меня как-нибудь.
— А бабушка как же?
— А, бабуля рубит фишку, — ухмыльнулась Ксюха. — Они с соседками будут всю ночь эти шоу смотреть и чаи гонять, на кой я им? Я сказала, что не продолбаюсь, бабуля дала добро. Если предки звякнут, она либо не услышит, либо скажет, что я закрылась в комнате и слушаю какую-то муйню, лишь бы не телик с этими… — тут она проглотила матерное слово.
— Ясно…
Я вдруг подумала, что мой побег от семейного застолья ничем не отличается от поведения Ксюхи с Настей, и невольно улыбнулась. Только они-то еще школьницы, а я успела замужем побывать… Жаль, ума не нажила!
— Э, уже без пятнадцати! — опомнился Жека, прекратив жрать винегрет. — Где там шампунь? Без шампуня нещитово!
И тут в дверь громко постучали.
— Смирный, что ли? — шепотом спросил Димка. — Так мы не шумели вроде…
— И з-звонок п-очинили, — добавил Федя.
— Точно, Смирный бы позвонил. А свои так входят, открыто же… — Жека встал и высунулся в прихожую. — Ща глянем, кого там принесло… Ой-ё!
— Чего там? — подскочила Настя. Ну как подскочила — встала на четвереньки, чуть не своротив импровизированный стол.
— К вам приперся Дед Мороз! — басом сказал кто-то из прихожей, там что-то обрушилось, и тот же бас добавил: — Однако!
— Никак Генка? — навострил уши дядя Гриша. — Гена, ты?
— Ну вот хрен вам сюрприз устроишь! — радостно сказал тот, объявившись на пороге, в красном кафтане и с мешком наперевес. — Ничего себе вы тут евроремонт забацали!
— Мур? — не понял Мурло, пасшийся возле окорока.
— Хозяин пришел, — пояснила Настя, вернувшись на место и пересадив кота к себе на колени. Пан Ежи подозрительно фыркал из-под стола, потом явно разнюхал хозяина и почухал к нему.
— Ты с кого одежку снял? — спросил Димка. — Она тебе как-то маловата! И чё в мешке? Подарки?
— Куртка моя в мешке и барахло, — буркнул Гена, явно ожидавший более радушного приема. — Неужто ракеты с конфетами?
— А я припер петарды! — сказал Жека. — Там стоят, в шкафу! Потом пойдем запускать!
— Только в сквер не ходите, — предостерег дядя Гриша.
— Сами знаем, не вовсе дурные, помним, что он пальбы не любит, — кивнул Жека, и я почему-то вспомнила Серого. Речь явно шла о нем.
— Ген, ты чего стоишь-то? — спросила Настя, плюхнувшись рядом со мной. — Садись давай, уже куранты бьют! Где там шампунь?
Он и сел прямо на свой мешок, не сняв уличной обуви и нелепого красного кафтана со свалявшейся белой опушкой.
Ксюха сунула ему стаканчик, Жека лихо пальнул пробкой в потолок и разлил, считай, одну пену… Федя ловко перехватил руку дяди Гриши, чтобы тот не расплескал содержимое, а до рта тот и сам мог донести.
— Вот отрава, — сказал он, пригубив шипучку (что и говорить, не из самых дорогих). — То ли дело первач…
— Ага, помню я, как ты квартиру чуть не спалил с этим перваком, — ухмыльнулся вдруг Гена и чокнулся с Федей. — И как соседи вопили.
— Н-на одеяле п-подпалины, — высказался тот и протянул стаканчик Насте. — К-которым т-тушили.
— С Новым годом, — громко сказала Ксюха. — Ну!
— С новым счастьем! — гаркнули присутствующие, выпили и снова принялись за салаты и пироги.
— Ген, а ты почему не ешь? — тихо спросила я.
— Не голодный, — ответил он. — И устал. Пойду хоть переоденусь…
Мы переглянулись, а потом Димка вскочил и потянул Жеку за руку.
— Где там твои петарды? Пошли!
— Нет, погодите, надо сперва дядь Гришу домой проводить, — встряла Ксюха. — Федька может сам, но вдруг кто прицепится, все ж пьяные!
— Пойдем, проводим, — согласилась Настя. — Да, дядь Гриш? Или еще посидишь?
— Нет, пора, — серьезно ответил он и поднялся, взявшись за Федино плечо. — Новый год встретили, и славно. Вы это, мусор с собой прихватите, чтоб Полине не собирать.
— Уж сами бы не догадались… — проворчала она, сгребая тарелки в мешок. Ксюха уносила недоеденные салаты в холодильник. — Вот, чистенько. Жек, запинай стол под кровать!
Пока они сражались со строптивыми деревяшками, дядя Гриша постучал в ванную и сказал:
— Гена… ты чего там?
— Моюсь я тут, — был ответ.
— Я домой пошел, — сказал дядя Гриша. — Ты хоть завтра зайди, ладно? Хоть погляжу… кхе-кхе… на тебя.
— Конечно, бать, — отозвался Гена после паузы. — А то заночуй?