Было уже достаточно поздно, и я, приняв душ (ванна была хоть старой и облупленной, но на удивление чистой), устроилась на ночлег. Пришлось, правда, забраться в шкаф за постельным бельем, но я решила, что Геннадий меня за это не осудит.
Я плохо сплю в чужих домах, а тут еще в голову лезло всякое да мерещились чьи-то шаги. К счастью, уснуть мне все же удалось… чтобы проснуться от жуткого грохота.
— Чё, разбудил? — просунулся в дверь Геннадий. — Это раскладушка со шкафа долбанулась.
— Зачем вам раскладушка?
— На полу спать фигово, там дует и пан Ежи ногами по голове ходит.
— Кто?! — не поняла я, но ответа не дождалась. — Погодите, я встану, ложитесь, пожалуйста…
— Так и будем посменно спать, что ли? — фыркнул Геннадий и вволок в комнату старую раскладушку. — Досыпай себе… ну или как хочешь. Я уж часа полтора как пришел, перекусить успел, помыться, а теперь буду дрыхнуть. До вечера не буди, лады? И пану Ежи пожрать дай…
Я кивнула и на цыпочках выбралась на кухню. Да… С оценкой аппетита Гены я явно ошиблась: он смёл практически всё, что я вчера приготовила. Даже, кажется, не разогревая…
Тут я невольно улыбнулась: и началось-то все с неразогретого ужина!
И еще мне хотелось знать, кто такой пан Ежи. Я видела на кухне мисочки, думала, что у хозяина квартиры кошка или кот, но больше никаких признаков обитания в доме живности не обнаружила: ни лотка, ни каких-то игрушек…
«Есть захочет, сам объявится», — решила я, заварила чай и устроилась на кухне. Почту проверить с моим модемом было можно, а большего мне пока и не требовалось.
«Интересно, будет ли Саша меня искать?» — подумала я, и в этот момент что-то коснулось моей ноги. От визга я удержалась усилием воли, поджала ноги, больно стукнувшись коленкой о столешницу, а потом глянула вниз.
Под столом копошился ёж. Самый обыкновенный здоровущий серый ёж.
— Ну и квартирка, — сказала я вслух. — Надеюсь, ты хотя бы не бешеный…
Ёж забавно хрюкнул, а я задумалась. Вроде бы они насекомоядные. И, кажется, на даче мы оставляли блюдечко молока на крыльце, а поутру находили пустым. Однако пили его ежи или соседские кошки, я не знала. Ну, попытка не пытка!
От молока пан Ежи не отказался. Сырой фарш тоже слопал за милую душу и явно хотел еще, но я побоялась давать ему слишком много: откуда мне знать, чем кормит его хозяин?
Фингал мой выглядел прекрасно. Я имею в виду, феерически разноцветно, а должно было стать еще хуже. Ясно было — тремя днями я точно не отделаюсь, придется брать дни в счет отпуска, но это лучше, чем больничный: и заплатят чуть побольше (и не придется показывать участковому врачу эту вот красоту). Так я начальнице и сказала — я имею в виду, о своих выводах, а не о фингале. Та выразила неудовольствие, но особенно пилить не стала: работы было немного, из-за отсутствия одного сотрудника далеко не ключевой должности ничто особо не пострадает…
На этот раз я на всякий случай приготовила побольше. Должно быть, Геннадий шел на запах, потому что в комнате скоро заскрипела раскладушка, раздался грохот (видимо, она сложилась под тяжестью хозяина квартиры), ругань, а потом и сам Геннадий пожаловал на кухню, зевая и почесываясь.
— Вот парадокс, — философски сказал он, закуривая. — Пока в доме жрать было нечего, я мог выспаться. А теперь есть пожрать, но я не могу спать.
— Так вы поешьте да ложитесь снова, — сказала я. — Вам еще не скоро выходить.
— Да нет, если я проснулся, уже смысла нет заваливаться… — махнул он лапищей, потом прищурился и посмотрел на меня. — Хороша-а-а! Зря ты не захотела в больничку. Вдруг сотряс?
— О вас, что ли?
— Очень даже свободно, — хмыкнул он и расправил могучие плечи. — Ноги-то хоть поджили?
— Да, спасибо… Гена, а откуда у вас пан Ежи? — не удержалась я.
— А ты думаешь, я помню? — спросил он. — Правда, хрен разберет, откуда он взялся и какой мудак его притащил. Просыпаюсь однажды, ноги на пол спустил — и прям на него! Не понял ничего спросонок, футбольнул на Димку, тот на Жеку. Кто громче орал, и не упомню… Всех допросил — молчат. А может, — добавил Гена, — я сам припер. Хотя откуда бы в городе ёжу взяться?
— Возможно, кто-то пошутить решил?
— А хрен их разберет… — Он закурил очередную сигарету. По-моему, когда Геннадий не ел, не пил и не спал, он курил. Хотя как минимум три этих занятий можно было совмещать. — Дураки малолетние.