— Зачем же вы их спаиваете? — не выдержала я.
Геннадий посмотрел на меня долгим взглядом, и я поежилась.
— Дура ты, — сказал он наконец и встал. — Пойду, правда, покемарю еще часок…
В комнате снова скрипнула раскладушка, пан Ежи протопотал туда и, судя по шуршанию, забрался либо под диван, либо под батарею.
Я посидела минут пять, потом осторожно прошла в комнату и присела на диван.
— Гена, — шепотом позвала я. — Извините. Я о вас ничего не знаю, и я не хотела вас обидеть…
— Я тоже, — ответил он, не открывая глаз. — И хватит, блин, мне «выкать»! Дай поспать!
Я на всякий случай снова ушла на кухню и уткнулась в ноутбук — было, что посмотреть и почитать. Очнулась я, только когда Геннадий потыкал меня пальцем в плечо, и сдернула наушники.
— Я пошел, — сказал он, дожевывая бутерброд. — Там есть еще, чё пожрать, или заскочить купить? Я еще успеваю.
— Хлеба нет, сыр кончился, ну и так… что сами… сам захочешь, — ответила я, сунувшись в холодильник. — Может, зелень какую-то, я не знаю, что ты любишь.
— Я, Поль, люблю жрать, — печально ответил Гена и взял еще один бутерброд. — А что именно, мне все равно. Можно и пельмени, только они уже поперек горла. Это я к тому, что разносолов не надо. Борщ свари, что ли? Или щи. И побольше, чтоб надолго хватило, чего, каждый день у плиты стоять, что ли?
Я про себя подумала, что если водятся на свете женщины из разряда «мечта поэта», то Гена вполне тянет на мечту среднестатистической домохозяйки: наготовила борща или котлет на неделю вперед, и спи-отдыхай. Да, как в той сказке…
— Короч, я ща до магазина сгоняю, — сказал он, натягивая куртку, — давай, пиши, чего покупать.
Пока он обувался, я живо настрочила список, подчеркнув критически важные позиции вроде мяса и овощей, и Гена ушел. Из угла выбрался пан Ежи и посмотрел на меня с укоризной. Глазки у него были, как черные бусинки, а мордочка оказалась на диво выразительной. И, кстати, если ежа осторожно погладить, он вовсе и не кажется колючим. Можно даже за ушком почесать…
Саша был категорически против домашних животных: с собакой нужно заниматься, выгуливать, да и ест она много (ну а маленьких комнатных песиков, которых можно приучить к лотку, он за собак не считал), кошки же пахнут, метят, либо их надо стерилизовать. И все животные портят мебель и дерут обои. Да еще дорогой корм, прививки, шерсть повсюду! Словом, одни неприятности… Хомячки, шиншиллы — это вовсе неинтересно, а за аквариумом нужно следить. И если кошку еще можно оставить на попечение соседа, то куда девать остальных, если приспичит съездить в отпуск вдвоем? В отпуск мы, правда, не ездили, копили деньги, но вдруг?
— Гля, признал тебя, — сказал Гена, грохнув сумки на табуретку. — Так-то он обычно по углам ныкается, ссыкливый… Кстати, у него лоток под ванной. Он его туда вечно запинывает, хоть к полу прибивай, блин! Ща достану…
— Так может, шнурком привязать к какой-то трубе? — спросила я. — Дырочку пробить, проволочку или шнур протянуть — и все. Ну, чтобы не лазить каждый раз.
— Точно, — хмыкнул он, — сделаю, как со смены приду, пока пусть так стоит. Ты ему пожрать дала?
— Ген, а что он ест? А то вдруг нельзя ему? Мясо ел, молоко тоже…
— Молока много не давай, обдрищется. Мясо можно, а еще он кошачий корм трескает, — Гена зарылся в холодильник. — Блин, кончился. Ладно, до завтра перетопчется, я по пути куплю. Яблоки затачивает, бананы тоже. Черт знает что, а не ёж!
Пан Ежи забавно фыркнул.
— А он… ну… привитый? — не удержалась я.
— Угу. Брат его таскал к вету, когда он появился. Тогда кольнули, а ща зачем, если он дома сидит?
— Можно на обуви притащить заразу, — сказала я. — Мало ли на улице бродячих животных? Не угадаешь, чем они болеют.
— Правда? — Гена почесал стриженый затылок. — Я че-то об этом не подумал. Ну, если Федька придет, скажи ему, чтоб отнес зверя в больничку. Я денег оставлю.
— А… Федя — это кто? — осторожно спросила я.
— Ну, брат мой… Он не здесь живет, если что, — пояснил Гена. — Заходит иногда. Короч, узнаешь: он с меня ростом, мордой похож, только худой и заикается сильно. И слышит хреново, так что надо говорить громко и с расстановкой. Ну, как точку ставить после каждого слова. Все, я убёг…
— До завтра, — сказала я ему вслед и снова погладила пана Ежи.
Кошка, конечно, была бы лучше. Они пушистые и так славно урчат… Интересно, кошка может ужиться с ежом? С собаками ведь уживаются как-то!