— Фаустина Оберж была проституткой голубых кровей. Возможно, она родилась аристократкой, но пала ниже продажной уличной шлюхи в лондонском Ист-Энде. А теперь убирайтесь отсюда! Вместе со своими дурацкими претензиями! Вы можете поступать как вам заблагорассудится! Смею вас уверить, у меня целая армия барристеров, которые знают, как ответить на ваши мошеннические иски.
Дрожа от ярости, Кайла сделала шаг вперед, ее нога утонула в толстом турецком ковре. Громко тикали на каминной полке часы из позолоченной бронзы, потрескивали дрова в камине. Кайла крепко, до боли сжала сумочку.
— Я хочу, чтобы даже на мгновение, ваша светлость, вы не утешались мыслью о том, что я напугана вашими угрозами! Ни в малейшей степени! Я приехала сюда для того, чтобы получить свое, и так или иначе я этого добьюсь! Вам придется поделиться со мной тем, что вы присвоили после смерти герцога, хотите вы того или нет.
— И что же, по-вашему, вы сможете сделать? — Герцогиня рассмеялась, хотя и несколько нервно. — Да ничего! Ваше имя не упомянуто в его завещании.
— Как его ребенок и наследница, я имею право на то, в чем мне отказано. Часть вашего состояния принадлежит мне.
Слабая улыбка скривила рот вдовствующей герцогини.
— Глупышка, вам следовало бы поговорить с опытным барристером, прежде чем приходить ко мне! Эшли не принадлежит ни мне, ни моим дочерям — законным детям Эдварда. Это заповедная собственность с ограниченным правом наследования. Вы понимаете, что это означает?
— Разумеется. Земля переходит к последующему наследнику мужского пола. Я прекрасно осведомлена об этом.
— В таком случае вам должно быть известно, что четыре дочери Эдварда имеют вполне законные притязания, которые перевесят притязания таких незаконнорожденных детей, как вы.
— Вовсе нет, — улыбнулась Кайла. — В конце концов, я самая старшая из детей Эдварда Ривертона, но я не столь алчна, как вы думаете. Я лишь хочу получить свою долю. Если я должна поделить наследство с четырьмя сестрами, пусть будет так. Но вы должны помнить, ваша светлость, что у меня есть права на наследство Уолвертона.
— Ну да, стану я заниматься тем, чем не владею, хотя не думаю, что даже самый отъявленный мошенник способен это сделать. Что ж, идите! Попросите об этом герцога сами, если, конечно, вам удастся оторвать его от псарни и его кошмарных собак и лошадей. — Герцогиня поиграла веером из слоновой кости и затем решительно и с шумом сложила его. — Могу представить себе реакцию на эту смехотворную претензию! Хотелось бы присутствовать при этом и слышать его ответ.
— Ваше желание будет удовлетворено, тетя Беатрис.
Кайла обернулась. У нее перехватило дыхание, когда она увидела устремленный на нее суровый взгляд высокого мужчины, появившегося в дверях. Что это был за взгляд! Серые глаза поблескивали из-под тяжелых век, словно стекляшки, и, кажется, пронизывали насквозь. Кайла невольно съежилась под этим взглядом. Черный наряд придавал мужчине зловещий вид. Высокие скулы, резко очерченный рот, прямой и заостренный нос, черная борода, подчеркивающая квадратный подбородок. Он напоминал пирата. Какой ужасный человек!
Мужчина прошел в комнату — элегантно и грозно в одно и то же время, и Кайле сразу же припомнились черные пантеры, которые уверенно и бесстрашно разгуливают среди высоких трав джунглей Индии. Господи, неужели этот человек и есть герцог?
Неудивительно, что вдовствующая герцогиня со злобной радостью проговорила:
— Представляю вам мисс Кайлу Ван Влит, ваша светлость. Она приехала, чтобы предъявить иск на ваше наследство.
Серые глаза изучающе уставились на Кайлу, лицо и поза герцога выразили такую холодную враждебность, что девушка забыла все, что собиралась сказать. Герцогиня небрежно махнула рукой.
— Мисс Ван Влит располагает весьма интересной информацией, Брет. Выслушайте ее внимательно, это, несомненно, позабавит вас.
— Не сомневаюсь. — Герцог не сводил свирепого взгляда с лица Кайлы, и она прилагала огромные усилия, чтобы не задрожать. — Стало быть, еще одна охотница за наследством. Мисс Ван Влит? Скажите, герцог и с вами спал? Вероятно, оставил вам ребенка? Ну, давайте же! Не стесняйтесь. Сообщите мне, какая сумма удовлетворит вас?
— Я… дело обстоит совсем иначе, ваша светлость. — Кайла выпрямилась, хотя чувствовала дрожь в коленях и понимала, что в любой момент может рухнуть на пол. — Моя мать была замужем за герцогом.
Черная бровь мужчины поползла вверх.
— Это что-то новенькое. Новый иск. Стало быть, вы утверждаете, что вы его дочь?
— Да, это так.
Этр было сказано настолько тихо и в то же время твердо, что герцог довольно долго смотрел на девушку. Он стоял совсем близко, и она могла протянуть руку и коснуться безупречно отглаженного рукава его костюма или даже лица. Это было лицо Люцифера, дьявольски красивое, с адским блеском в глазах.
— Восхищаясь вашей предприимчивостью, мисс Ван Влит, я в то же время должен вас разочаровать. Мне ничего не известно о прежних его женах, которые могли бы предъявить законные иски. И кроме того, мой кузен обошелся бы со своим ребенком по совести.
— Он этого не сделал. Его принудили оставить мою мать. Поскольку герцогиня об этом знает, вам тоже должно быть известно, что все сказанное мною — правда. У меня имеются документы, которые могут это подтвердить.
— Ваша мать Фаустина Оберж?
При этих словах у Кайлы вспыхнула надежда.
— Да, ваша светлость. Стало быть, вы знаете об их женитьбе?
— Я знаю, что она была аннулирована и что вашей матери заплатили кругленькую сумму для того, чтобы она исчезла. С точки зрения закона, мисс Ван Влит, женитьбы как таковой не было, и я никогда ничего не слышал о ребенке. Возможно, ваша мать… гм… неправильно рассчитала и ошиблась в имени отца.
Это было сказано столь цинично, столь оскорбительно, что Кайла не дала себе труда подумать. Ее рука поднялась и опустилась на щеку герцога так внезапно и с такой силой, что потрясены были все. Прежде чем она успела отступить, герцог схватил ее за запястье, а его пальцы больно впились ей в руку, она закричала.
— Предупреждаю, мисс Ван Влит, я не какой-нибудь слюнтяй, чтобы терпеть, когда меня бьют, будь то мужчина или женщина. Если вы попробуете повторить это, я отплачу вам тем же.
Когда он отпустил руку девушки и слегка оттолкнул ее от себя, Кайла приказала себе успокоиться.
— Очень мужественно с вашей стороны, ваша светлость. Я запомню, что у вас есть склонность избивать женщин.
— Только тех женщин, которые ведут себя глупо и первыми поднимают на меня руку.
В суровых глазах герцога появился угрожающий блеск, который говорил, что его не переубедить. Кайла сделала глубокий вдох — просто для того, чтобы выиграть время.
— Я вижу, что дальнейший разговор бесполезен. Мой барристер свяжется с вами.
— Поберегите свои деньги, мисс Ван Влит. Если вы рассчитываете получить долю наследства герцога, вы будете сильно разочарованы. Когда он умер, остались дом и участок вокруг него, причем в весьма плачевном состоянии. Деньги перешли мне. Так что вы не получите ничего, если поднимете шум и заставите всех вновь повторять старые сплетни. Вы добьетесь лишь того, что запятнаете репутацию семьи и напомните людям о том, что представляла собой ваша мать.
— Моя мать была настоящей леди. Не вздумайте оскорблять ее.
— Позвольте дать вам аналогичный ответ. Если вы вздумаете опорочить нашу семью, вы об этом пожалеете.
— Это угроза, ваша светлость?
— Предупреждение, мисс Ван Влит. — Подойдя к двери, он открыл ее, и Кайла увидела в зале дворецкого. Должно быть, он подслушивал у двери, ожидая, когда герцог прикажет ему проводить посетительницу. — И больше не впускай ее сюда, Рид.
— Слушаюсь, ваша светлость.
Рид отступил, демонстрируя тем самым, что Кайла должна следовать за ним, и ей ничего другого не оставалось, если она хотела сохранить хотя бы некоторое подобие достоинства. У двери она обернулась и наградила герцога взглядом, который, по ее разумению, был убийственно холодным и гордым.