Прикасаться к ней Максиму в этот раз было страшно: а вдруг оттолкнет и на этот раз окончательно, испугавшись новых ощущений? Вдруг он ошибся, и исправлять что-то слишком поздно? Нет, она его не оттолкнула. Её кожа вдруг стала холодной, а длинные ресницы прикрыли её радужные глаза.
- А у тебя сарафан помялся, вот здесь, - сказал Максим, и его пальцы провалились в глубокую тканевую складку, из которой показалось красивое бедро девушки.
- Прекрати. Я щекотки боюсь, - передёрнулась Кира.
- Если бы только щекотки, - ухмыльнулся Максим.
- Ах, так?! – девушка состроила такое лицо, будто она до конца не решила окончательно, разозлиться ей или рассмеяться.
Рука Максима забралась непозволительно высоко, и Кира невольно отодвинулась, но не настолько далеко, чтобы нельзя было дотянуться до неё.
- Кого ты боишься, Кира? - спросил Максим, но она не ответила, молча отвернувшись к стене, на этот раз отгородившись молчанием. – Не уходи, пожалуйста.
Она молча кивнула и позволила обнять себя. Максим коснулся губами её волос, шеи... Бешеный пульс на мгновенье замер. Её руки обвили его шею, а губы робко, нерешительно коснулись его щеки и тут же, словно испуганная собственным поступком, Кира попыталась оттолкнуть Максима, но как-то нерешительно. От неловкого движения лямка школьного сарафана соскользнула с плеч… К чёрту его, этот сарафан…
- До чего же она хрупкая, - подумал Максим, - ключицы сходились вместе, а в ямке между ними жил всё тот же сумасшедший пульс.
Её пальцы, путаясь в пуговицах, пытались расстегнуть его рубашку, случайные прикосновения дразнили, обжигали... К чёрту одежду. Кожа к коже, один огонь, один пульс, одно дыхание на двоих...
Максиму было страшно причинить боль Кире своим неловким движением, но с каждым ударом сердца контролировать себя ему было всё сложнее.
Её руки обвили его шею, её клыки оставили отметину на его плече, и… какой к чёртовой матери контроль, когда она выгибалась навстречу, требовала, диктовала, подчинялась! Это становилось похоже на бой: вдох за вдох, поцелуй за поцелуй, стон за стон…
Потом, позже, когда сознание возвратилось в одуревшее, утомлённое тело, Максим долго не мог понять, кто вышел победителем, да и была ли победа вообще. Кто был инициатором: она или он? Ничья. Никто. Вместе. Вдвоём.
Кира ласково гладила плечи парня и виновато прошептала:
- Прости.
- За что?
- Я испугалась, я не думала, что так… сильно.
- Тебе было больно? – нежно спросил Максим.
- Больно? Глупость какая, - растерянный вид Киры показывал, что это было не совсем так.
- И мне здесь тоже, - сказал он, когда её ладонь коснулась длинной царапины на плече.
- Это я? – виновато прошептала Кира.
- Наверное, - Максим притянул её к себе, так, чтобы близко-близко, чтобы вблизи рассмотреть эти большие голубые, почти синие глаза, и ресницы, и улыбку, и спутанные волосы, чтобы услышать нервное биение сердца и судорожное дыхание. Собственные мысли казались ему тяжёлыми и какими-то хищническими.
- Что ты делаешь? – её слова согретым в лёгких воздухом скользили по коже.
- Ничего, смотрю на тебя.
- Зачем?
- Просто… нравится, - манящим голосом ответил Максим.
Смотреть, обонять, осязать… пробовать на вкус и… сходить с ума. Оказывается, это не так и страшно…
Кира вернулась домой другой: ещё более уверенной в себе, дерзкой и счастливой от того, что, наконец, стала взрослой, теперь уже женщиной. У Максима она была не первой девушкой, с которой он имел сексуальный контакт, и в его опытных, как ей думалось, руках она чувствовала себя под опекой и защитой. Кира позволила руководить собой, отвечая на ласки Максима действиями из своей бурной фантазии. А Максим, провожая домой девчонку, лишившуюся девственности, ощущал себя самцом льва, завладевшим лучшей самкой сафари. Он ухмылялся, видя, как Кира лёгкой походкой шла под руку с ним, треща о завтрашнем дне. Его самолюбие росло, показывая его настоящую, тщательно прикрытую дьявольскую сущность.
- Пока! – прильнув к его губам, пропела Кира.
- До завтра, - кивнул Максим. – Завтра снова ко мне?
- Ну, давай… - загадочно улыбнулась Кира. – Я не против.
- Я уже жду не дождусь, - пыхтя от страсти, пробасил Максим и прижал Киру к себе, намекая, что его терпение не продлится долго.
- Мне пора, - прошептала Кира, запустив свой язык в его губы и ощутив его горячее дыхание.
На следующий день Кира нарисовала на веках кошачьи стрелки, которые сделали её взгляд сексуальным и притягательным. Учителя делали ей замечания с требованием смыть этот разврат с юного лица, но Кире было всё равно. Ей было важно одно – Максим не сводил с неё глаз, раздевая взглядом и мысленно впиваясь губами в её молодое и красивое тело.
Вечером всё повторилось. На губах Максима появилась лёгкая улыбка:
- Сегодня ты можешь творить со мной непристойные вещи.
- Конечно, – прошептала она. – А какие непристойные вещи?
- Главное – не игнорируй свои фантазии.
- Урок начался, – подумала Кира, возвращаясь к реальности.
Она мысленно встряхнулась и посмотрела на Максима из-под ресниц. Он был красавцем: высок, строен, спортивен, молод. Его плоть была длинной, массивной и твердой. Она почувствовала, что её бьёт дрожь. Она действительно думала о своих сумасшедших фантазиях.
- Как? Я не знаю как с ним правильно обращаться, – прошептала она, ей было необходимо знать.
- Существует множество способов. Я обещаю, что вскоре ты будешь желать его, умолять. Я научу тебя, как целовать парня, как для него одеваться, как дразнить и возбуждать его, сколько ему позволять и как заставлять его просить… Всё, что ты должна знать о том, как заставить нас сходить с ума от ревности. Всё, чтобы заполучить нас и удержать… Ты всему научишься, если ты будешь со мной.
Да, да, да… Научить всему, чего она не знала, тогда она могла бы чувствовать себя могущественной. Может быть, Кира сошла с ума? Нет, она так не думала.
Падение с небес на землю снова было болезненным.
- Котёнок, как ещё ты можешь всему научиться, если ты зажата? – от этих слов Максима Кира чувствовала себя, как будто её обдали холодной водой. И Киры горело от представления того, что он вызвал в её воображении, в голове всё ещё звучали его чувственные слова, совращая её.
Максим открыл выдвижной ящик стола, где лежали три упаковки дорогих презервативов…
Прошло несколько месяцев. Кира и Максим продолжали встречаться, наслаждаясь уже отнюдь не юношеским сексом. Кира чувствовала к этому парню благодарность за то, что он многому научил её, она любила его, холила и лелеяла.
Летом Максим уехал на сборы по подготовке к соревнованиям по дзюдо. Кира терпеливо ждала любимого, отвечая на его телефонные звонки и смс. Она придумала грандиозный план вечера, когда Максим вернётся домой: купила сексуальное нижнее бельё на деньги, которые ей были подарены на день рождения, позаботилась о том, чтобы её кожа сияла от красивого загара, нашла укромное местечко на диком пляже реки.
В тот день она приехала в квартиру Максима, чтобы помочь разобрать ему вещи с дороги, но открыв знакомый ящик его стола, она не увидела в нём привычно лежащих там презервативов…
- Максим, у нас эти… ну… презервативы закончились, - замялась она.
- А… да, я куплю, - отозвался Максим.
- А где они все? Когда мы были вместе перед твоим отъездом, они ещё лежали в твоём ящике, - с подозрением посмотрела на парня Кира.
- Ты ошибаешься, - холодно сказал Максим, - там оставался только один, который лежал в коробке.
- Ясно, - промолвила Кира и сделала вид, что ей больше не интересна эта тема.
- Кстати, завтра Колька зовёт нас на дачу, на шашлыки. Ты поедешь со мной? – поинтересовался он.
- Да, наверное, - немного подумав, согласилась Кира. – Только кто такой Колька?
- Друг.
- Друг? Ты о нём никогда не рассказывал, - удивилась Кира.
- Мы вместе выступаем за нашу сборную команду по дзюдо, - пояснил он.