Далее, к сожалению, история эта прерывается, документов тайного приказа на эту тему нет никаких, по, однако, есть богатейший материал из других источников указов, доносов, частных писем и прочего исторического мусора. Так вот, из этого разнопестрого мусора складывалась интереснейшая картина.
В темнице Гермоген пробыл совсем недолго. По крайней мере, по переписи арестантов уже через месяц его имя там не значится. А по иным источникам выходит, что Гермоген бежал из тюрьмы чудесным образом пока сокамерники его спали, он попросту исчез. Разумеется, он скорее всего не исчез, а изобрел какой-нибудь необыкновенный способ бежать, однако подкопа обнаружено не было, замки остались целехоньки, а часовые утверждали, что мимо них и муха не пролетала. Сбежав, Гермоген скрывался долгое время в местных лесах. Тут Петр Петрович сделал широкий жест в сторону окна: «Аккурат где вы, Николай Николаевич, охотиться любите».
Гермоген обосновался в лесу. Где-то в самой глухомани дом сколотил. Жизнь вел аскетическую, а убеждениям своим не изменил до конца дней. Разве что еще больше в мистику ударился. Прожил долго. Вроде бы до начала восемнадцатого века дожил. А потом и вовсе чудеса грянули. И в разных документах полный разброд…
Одни, наиболее ярые почитатели Гермогена, утверждают, что к семидесяти годам настолько овладел он таинствами колдовства, что вернул себе молодость и прожил вторую жизнь — такую же длинную, как первую. Другие, более скептично настроенные, утверждают, что прибился к Гермогену мальчонка, коего он вырастил, обучил всем своим секретам и завещал жить под его именем.
Вторая версия кажется более вероятной. Но факт в том, что когда в 1720 году странствующий монах Питирим, сбившись с дороги, заблудился в здешнем лесу, то набрел он на небольшой деревянный дом, где его встретил юноша, еще не бреющий бороды, назвавшийся Гермогеном. Юноша произвел впечатление весьма благостное, беседу вел мудрую, а после проводил странника до наезженной дороги, отвесил поклон и растаял в воздухе, «аки дым».
Известие о том, что Гермоген нашел средство от старости и смерти, быстро облетело окрестные села. Отважные смельчаки, лелеявшие мечту о бессмертии, устремились в лес в поисках кудесника. Многие из них погибли, заблудившись на лесных тропах или став добычей хищников, но были и такие, кому повезло. Они сумели отыскать Гермогена-бессмертного в лесу и даже получили от него благословение. Такие возвращались притихшими, рассказывали о виденном мало и о бессмертии больше никогда не вспоминали. Сказывали, что нынешний Гермоген замаливает грехи перед Богом и обладает могучей таинственной силой, влияющей на людей благочестивых — благостно, на грешных — смертельно…
Обед был окончен, и Петр Петрович ненадолго прервал свой рассказ. Марфа явилась убрать со стола, а князь Николай пригласил учителя в кабинет, где был накрыт столик с легкой закуской и вином. Завидев Марфу, князь усмехнулся и спросил у нее весело:
— А что, голубушка, не знаешь ли ты Гермогена какого из здешних лесов?
Он все еще продолжал улыбаться, когда Марфа побледнела как полотно и принялась часто креститься: «Господь с вами, хозяин!»
«Вот видите!» — прошептал князю учитель.
— Я уже наблюдал тот же страх у своей кухарки, когда спросил о Гермогене, — продолжал он в кабинете князя, потягивая вино. — И самое любопытное — не мог добиться от нее ни слова о причине такого испуга. Молчит и крестится, прямо как ваша… Мне стало интересно, и вот что я выяснил…
Поскольку Петр Петрович был ученым и никаким вымыслам о бессмертии и переселении душ не верил, он выстроил ясную картину «вечной» жизни таинственного Гермогена. Почувствовав, что стареет и что ему не под силу прокормить себя, да и похоронить кто-то же тоже должен, Гермоген скорее всего взял какого-то приблудного мальчишку на воспитание. Тот вырос, перенял образ жизни старика, а на старости лет поступил точно так же. «Вот так наука развенчивает легенды!» — гордо усмехнулся Петр Петрович. Отсюда и разброд в фактах. То кто-то видит Гермогена старым и седобородым, то, буквально через месяц, если сверяться по датам, — юным и безусым.